«Феномен Фоменко» в контексте изучения современного общественного исторического сознания - [15]

Убежден в том, что сравнительно скоро к многотиражным изданиям книг А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского станут обращаться не для удовлетворения интереса к познанию далекого прошлого или загадок памятниковедения, а при изучении России рубежа тысячелетий. И эпопея наращивания в нашей стране популярности построений АТФ окажется любопытной прежде всего при ознакомлении с особенностями развития массового общественного и собственно исторического сознания именно в эти годы (а также, и с поучительной и для психологов, и для экономистов практикой манипуляций, обеспечивших наукообразной продукции столь быстрый коммерческий эффект).

Задача статьи, повторяю, попытаться подойти к «феномену Фоменко» именно в плане изучения явлений современного общественного сознания и поделиться некоторыми предварительными соображениями историка и современника интервенции агрессивных дилетантов в сферы культуры, исторических знаний и развития наук, рассматривая это также в контексте нашей педагогической практики, воспитания и обучения школьной молодежи.

«Феномен Фоменко» порожден совмещением многих обстоятельств, характерных именно для постсоветского периода, отражающих явления как глобальные, так и присущие особенностям отечественной действительности, — причем в сферах политико-идеологической и социоэкономической, науки, культуры и психологии. Организаторы конвейера массовых изданий «фирмы Фоменко» учли это и в той или иной мере использовали. Пока можно отметить то, что уже сейчас становится очевидным и позволяет определить взаимосвязи и последствия некоторых явлений.

Главное, пожалуй, совпадение во времени специфических обстоятельств общественно-политической жизни и социально-экономических условий в нашей стране с виртуализацией общества, когда реальные явления (действия, предметы) заменяются их образами-симуляциями, и впервые стало ощутимым виртуальное пространство сети Интернет. Примерно, с конца 80-х годов наблюдается погружение в виртуальный мир компьютерных игр, когда стало можно имитировать явления под реальность и вступать с этим иллюзорным миром в общение. Широко распространившееся слово-термин «виртуальный» не имеет еще утвердившегося толкования в русском языке. В «Новом толковом словаре русского языка» Т. Е. Ефремовой (М., 2000) оно объяснено следующим образом: «такой, который может или должен проявиться, возникнуть и т. п. при определенных условиях». «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» (СПб., 2000) предлагает такое понимание: «логический, не имеющий физического воплощения или реализованный только в компьютере». И потому-то доверие у сравнительно образованной части общества к сенсационной НХ обнаружилось первоначально у лиц с физико-математическим и инженерно-техническим образованием.

Подход к «феномену Фоменко» в контексте виртуализации общества[54], когда человек так называемой эпохи Постмодерн[55], погруженный в виртуальную реальность увлеченно «живет» в ней и появляется возможность трактовать общественные изменения и в настоящем и в прошлом с помощью дихотомии «реальное»/«виртуальное», — самостоятельная тема, обещающая интересные наблюдения.

Показательно, что в такой период ощутимых изменений в социокультурных представлениях, в оценках возможностей получения, восприятия и выдачи информации о настоящем и о прошлом, бестселлером в СССР стал документальный фильм 1970 г., сделанный в ФРГ по книге Э. Деникена «Воспоминания о будущем» (режиссёра Л. Райнля), о пребывании на нашей планете представителей внеземных цивилизаций. (Особенно выразительными казались изображения живых существ в скафандрах — на рисунках в районе пустыни Сахара и в Японии.) Фильм демонстрировался в кинотеатрах с программой «Наука и знание». Ю. М. Ханютин в книге 1977 г. «Реальность фантастического мира», приводя суждения ученых о научной некорректности приведенного материала, отметил доверчивый интерес зрителей, завершив заключением: «Это симптоматично»[56].

Об этом справедливо напомнил также историк-востоковед И. В. Можейко (широко известный как талантливый писатель-фантаст Кир Булычев) в статье, поводом к написанию которой стала НХ. Когда он смотрел фильм, то в сфере знаний своей специальности обнаруживал, «как врет автор фильма и почему он врет. Но вот он выходит за пределы моих знаний, и тут я начинаю сомневаться, а черт его знает, вдруг в этом что-то есть?» Вот тогда несколько образованных, живого ума ученых, группировавшихся в те годы вокруг блистательного выпускника Историко-архивного института Романа Подольного — писателя и ведущего инициативного редактора журнала «Знание — сила», договорились прийти на просмотр фильма вместе и с записными книжками, и «каждый отмечал вранье в пределах своих знаний». Выбрав набор нелепостей, написали об этом статью в журнал. На статью пришли сотни откликов и все, обвиняющие авторов в безнадежном и вредном консерватизме, а заодно и культивирующую такой консерватизм современную науку. Поэтому И. В. Можейко горестно констатирует: «…вот это единство корреспондентов показало, что особенно хорошо видно сейчас, с высоты прошедших лет: движение нашего мира к ирреальному несомненно и неостановимо!»