Герка молча созерцал, как Анюта Федорчук чистила перо «86» о самодельную перочистку из суконных тряпочек.
— Где перо достала? — прошептал он.
— У мамы на работе. Хочешь, подарю?
— Давай.
Герка открыл последнюю страницу тетради по арифметике и начал ставить в клеточках крестики. Через три минуты Анюта могла в узорчатой рамке разобрать буквы — «АНЮТА».
— Красиво как, — прошептала она. — Научи меня.
— Ну что же, Стародубов, садись. — Анна Васильевна поднесла к очкам классный журнал и ручкой-самопиской хотела поставить в клеточку напротив Сашкиной фамилии всего две буквы — «Пл.», то есть «Плохо». Но не успела. Дверь отворилась, и в класс заглянул Максим Максимыч.
— Анна Васильевна, извините, можно вас на минутку, — сказал военрук.
Анна Васильевна вышла из класса, прикрыв дверь, и через некоторое время вернулась, закрыла журнал, так и не поставив отметки. Она задумчиво смотрела на Сашку. Странным он казался мальчиком. Анна Васильевна никак не могла выкроить свободный часок, чтобы пойти к нему домой. Надо и в очереди за керосином постоять, и тетради проверить, и к урокам подготовиться, чтобы вихрастикам было интересно слушать. А пойти к Сашке нужно было непременно. Хорошо, Максим Максимыч предупредил, что у Сашки мать заболела и он не мог выучить уроков. А ведь сам Саша ничего не объяснил ей. Какой-то скрытный тот вихрастик. От ребят Анна Васильевна узнала, что Сашка воевал в партизанском отряде, и ей очень хотелось, чтобы ее ученик выступил на праздничном вечере и рассказал, как народные мстители не дают немецким оккупантам спокойно спать, посылают под откос эшелоны и взрывают склады с боеприпасами.
Однажды Анна Васильевна после уроков спросила Сашу, не хочет ли он рассказать ей о партизанах. «Ведь ты воевал». Сашка насупился, отвернулся от нее, буркнул: «Вот еще», — и, не прощаясь, пошел прочь. «Какой-то бирюк и нелюдим», — первое, что тогда пришло в голову Анне Васильевне. Но позже она подумала, что нелюдимым Сашу сделала война. И когда директор спросил учительницу, не выступит ли Стародубов на районном пионерском слете, она ответила, что, пока не поговорит с Сашей, ни о каком публичном выступлении ее ученика не может быть и речи.
— Пусть твоя мама, — сказала Анна Васильевна, когда Сашка сел на место, — придет в школу.
— Она не сможет прийти, — сказал Сашка.
— Почему? — Анна Васильевна сделала вид, что удивлена.
— Она в больнице лежит, — сказал Сашка.
— Нечем тебе порадовать больную маму, — сказала Анна Васильевна и прикусила верхнюю губу. «Говорю, — подумала она, — как старая гимназическая крыса». — А сейчас кто мне ответит, что такое личное местоимение?
— Можно, я? — Вовка Миронов всем своим телом тянулся с парты вслед за рукою.
— Пожалуйста, Миронов.
Вовка как по писаному отчеканил все правила.
— Приведи примеры, — сказала Анна Васильевна.
— Товарищ, верь, взойдет она, местоимение женского рода именительного падежа «она», звезда пленительного счастья.
— Еще.
— Вот шпарит, — шепнула Анюта Федорчук.
— Па-де-де с одним де, — ответил Герка.
Анна Васильевна неслышно подошла к Витьке Новожильскому, склонившемуся над листком бумаги.
— Ну-ка, Новожильский, покажи, что ты там пишешь? — Анна Васильевна взяла листок, который Витька не успел спрятать в парту.
— Так, — учительница прошлась взглядом по Витькиным загогулинам.
Они идут туда,
Где можно без труда
Достать себе и женщин и вино...
«Что же сказать ему? Что же сказать?» — вертелся в голове Анны Васильевны один и тот же вопрос.
— Местоимение «они» множественного числа, — доверительно прошептал учительнице Витька.
«Издевается», — подумала Анна Васильевна и с отчаянием ощутила, как запылали ее щеки. Ни очки, ни отрезанные косы не помогали.
— Зачем ты ходишь в школу, Новожильский? — спросила Анна Васильевна, шагая между рядами парт. Она старалась глядеть не под ноги, а на черную доску. — Чтобы переписывать подобные вещи?
Витька досадливо поморщился и отвернулся к окну.
— Садись, Миронов. Сидельников, приведи еще пример.
Сережа вскочил со скамьи, и книжка упала с его колен. Он посмотрел на Анну Васильевну, поднявшую книгу, и сказал:
Дед свою любимую рубашку
Мне на крестины вздумал подарить...
— Малоудачно. — Анна Васильевна подошла к столу и положила на него новый трофей.
Я вам не скажу за всю Одессу,
Вся Одесса очень велика, —
снова ответил Сережка. — Сразу два местоимения — «я» и «вам» дательного падежа множественного числа.
— Там есть песня получше, — сказала Анна Вабильевна.
— Какая? — спросил Сережка.
— Можно, я? — Вовка Миронов снова пытался влезть в свою вытянутую руку.
— Пожалуйста, Вова.
— В темную ночь ты, любимая, знаю — не спишь, и у детской кроватки тайком ты слезу утираешь... Местоимение...
— Сядь! — Витька треснул Вовку учебником русского языка по затылку.
— Новожильский, выйди из класса! — сказала Анна Васильевна.
— Пожалуйста, — Витька засунул руки в карманы брюк и, подойдя к двери, пропел: — В темную ночь ты, любимая, знаю — не спишь, и у детской кроватки тайком ты в кино удираешь…
Герка фыркнул, но тут же сник под взглядом учительницы.
Вот почему, решила про себя Анна Васильевна, вихрастики не любят Миронова. Когда она занималась с ним по русскому языку, ей пришли на память слова песни из фильма «Два бойца», и она сказала Миронову, что ей очень нравится эта песня. И Миронов привел эти слова на уроке. Зарабатывал отличную отметку.
