Фаворитки короля Августа II - [186]

Август III был признан польским королем. Он в продолжение 25 лет управлял этой страной, где трудно было водворить порядок.

Вследствие этого миролюбивый монарх предпочел поселиться в своем спокойном курфюршестве, пользуясь в безопасности житейскими радостями. Он отдался вполне своей страсти к охоте, к театру и к картинам, исполняя при этом набожно церковные обряды и принимая участие во всех дворцовых увеселениях. К делам он имел такое непреодолимое отвращение, что не посвящал им даже четверти часа в день.

Когда ему докладывали о начале оперы, он немедленно бросал всякие разговоры, доклады и переговоры.

Для государственных дел он нашел подходящего человека — то был всемогущий граф Генрих Брюль.

Брюль родился в 1700 г. и начал свою карьеру в звании пажа. Август Сильный обратил на него внимание во время пребывания в Варшаве. Король получил однажды важное известие, требовавшее немедленного ответа. Его секретарь, известный пьяница, был в эту минуту не в состоянии исполнять свои обязанности, и никого не было, кто бы мог его заменить. Молодой Брюль предложил свои услуги и так удачно исполнил поручение, что с этого дня Август не выпускал его из виду. Брюль быстро повысился: его произвели в камер-юнкеры и камергеры.

Благодаря своим ловким манерам, веселому нраву и способностям, он сделался любимцем старого монарха. Гордясь тем, будто он нашел и создал такого ученика, старый король рекомендовал его своему наследнику.

Успеху Брюля способствовали разные обстоятельства.

Когда старый король умер в Польше, наследник его находился в Саксонии. Брюль сумел этим воспользоваться. Король, умирая, поручил ему польскую корону, государственные сокровища, ордена, драгоценности и секретные бумаги для доставления в Дрезден и передачи новому монарху.

Получив звание первого министра, Брюль по ходатайству курфюрста был возведен императором в достоинство имперского графа. Четверть века он был неограниченным правителем страны с титулом министра-регента, как он любил себя именовать. Он сделался человеком, незаменимым при короле, устраивая его «личные дела», между прочим, с певицей Фаустиной, и стараясь постепенно ослабить влияние королевы.

Пока он не был уверен в своем положении, он окружил дочь австрийского императора своими шпионами и доносчиками, которые ему сообщали малейшие подробности о всех ее действиях, чтоб он имел возможность принять надлежащие меры.

Доходы, которыми пользовался всемогущий министр, были баснословны. Со временем ему удалось присвоить себе до десяти различных должностей военных и гражданских, с которых он получал не менее 50 тысяч талеров дохода. К этому надо прибавить ценность недвижимого имущества: у него было восемь поместий в Польше, восемь имений и владений в Лаузице, в Саксонии и Тюрингии, несколько великолепных домов и садов в Дрездене и виноградников близ Кетченброда.

Он умел обогащаться, пользуясь своим положением министра-регента и любимца короля. Чтобы склонить Брюля на свою сторону, Мария Терезия подарила его жене несколько богатых имений в Богемии. От иностранных Дворов получал он великолепные подарки и во время Силезской войны большие суммы от Франции, постоянно выплачивавшей субсидии Саксонии. Из этих миллионов не одна тысяча перешла в карман Брюля.

К этому надо прибавить драгоценные подарки от иностранных государей. В его последнем завещании упоминается об одном большом алмазном перстне — подарок короля французского, — который он завещал своему наследнику в вечное владение. Такое же кольцо он получил от Марии Терезии.

Свои капиталы он держал не в отечестве, но в разных банках Гамбурга, Амстердама и Венеции.

Совершенно новые и своеобразные порядки завел Брюль на фарфоровом заводе. В торжественных случаях он пользовался великолепным столовым сервизом ценою в 30 тысяч талеров. Так называемый «майоратный фарфоровый сервиз» ценился впоследствии в миллион талеров. В доме Брюля все блестело золотом, даже дверные замки были позолочены.

Любимец короля содержал даже собственный театр и оркестр. В его конюшнях, по словам одного иностранного посла, насчитывалось до трехсот лошадей, и в своем дворце он имел штат из трехсот человек. В том числе было 12 камердинеров, 12 пажей и целая толпа гофмейстеров, шталмейстеров, наездников, поваров, лакеев — более ста человек прислуги в ливреях.

Если эти люди старались служить с преданностью и покорностью, им не жалели наград. Они получали лучшие места и достигали высших должностей в государстве. Саксонское дворянство охотнее отдавало своих сыновей на службу к Брюлю, чем ко Двору, как это было ранее при австрийском Дворе во времена Валленштейна.

Надо упомянуть об обедах временщика. На его кухне работали 30–40 человек: 12 поваров и двадцать помощников. Когда министр-регент обедал один, ему подавали до 30 блюд, маленькие обеды состояли из 50 блюд, большие обеды из 80 блюд. По окончании одного большого обеда высокомерный и тщеславный министр велел выбросить в Эльбу из окна все золотые и серебряные тарелки. Они, конечно, вылавливались, попадая в сеть, растянутую под водой.

Лакомства для графского стола выписывались со всего света. Паштеты и холодные закуски доставлялись из Парижа и Страсбурга, шоколад из Вены и Рима. Погреба Брюля славились по всему свету. После его смерти в них осталось вин на 50 тысяч талеров. Количество его одежды было невероятно: оно доказывает, до какой степени доходило фатовство этого человека, игравшее главную роль в его жизни. Вся его одежда выписывалась из Парижа. Его платья наполняли две громадные залы дворца; для каждого костюма у него были особые часы, особая табакерка, особая шпага и особая трость. Его костюмы были изображены в миниатюре в особом альбоме, который лакей представлял ему по утрам для выбора. Когда пруссаки вступили в Дрезден во время Семилетней войны, они нашли во дворце Брюля, кроме склада одежды, около двухсот пар обуви, до восьмисот дорогих халатов и целый склад париков (у него их было до полутора тысяч). Фридрих Великий заметил по этому поводу: «Как много париков для человека без головы».