Фарватер Чижика - [65]

Но после этого Чижик пережил второе ранение. Во время круиза по Волге вместе с немецкими туристами на теплоходе «Мария Ульянова» во время инцидента с вероятным террористом он получил серьезное ранение головы. Пулевое. Несколько дней он провел в коме, на границе жизни и смерти. Молодой организм и искусство советских врачей справились с ранением, но не повредились ли уникальные шахматные способности гроссмейстера?

На это должен был дать ответ очередной чемпионат Советского Союза. Чижик не отказался от участия, он полон решимости стать чемпионом в четвертый раз. Он играет сильно, и лидирует, но результаты его далеки от предыдущих: перед последним туром он опережает главного соперника на пол-очка, что для Чижика впервые: обычно он финиширует с огромным отрывом.

В последнюю минуту: Чижик победил и стал чемпионом, но вопрос, насколько сегодня силен Чижик, остался. Будем ждать матча в Копенгагене.

Вот о чем написал Виктор Луи. Вкратце, да.

Я отложил газету.

Неприятно быть выставленным на всеобщее обозрение — тут и «ассистентки», и Коран, и роскошная квартира, и ранения, и прочие сугубо частные, не имеющие отношения к шахматам детали.

Но пусть уж так, с благословения госбезопасности, чем клеветы неведомых мне зарубежных писак.

Ну, а тот теперь Чижик, или не тот, покажет следующий год.

C этой мыслью я и улёгся.

А колеса стучали «КопенГаген, КопенГаген, КопенГаген»

Глава 21

31 декабря 1976 года, пятница

Дорога к Новому Году

Выглядел я как свежеотчеканеный рубль, всякому посмотреть приятно: форма Капитана Ливийской Революции завораживает сама по себе, на груди два ордена, лицо суперменское, серебряный пробор. Красавец? Красавец. Жаль, Виктора Луи поблизости нет, уж он бы сфотографировал.

Зазвонил телефон.

— Чижик, ты готов?

— Готов.

— Жди, мы выезжаем.

— Жду.

От девочек до меня двадцать минут езды — по летней дороге. Сейчас зима, добавлю пять минут. Плюс десять на то, на сё — спуститься, прогреть автомобиль, выехать. В общем, полчаса у меня есть.

Интересно, на чём они приедут — на «Панночке» или на «Ведьме»? Загадать, что ли?

Но звук мотора был совсем иным. Ниже, басовитей.

Я глянул в окно. «Чайка»! Слегка припорошенная снежком, обкомовская «Чайка»!

Обычно Андрей Николаевич передвигается на «Волге». Да что обычно, всегда. «Чайки», числом две, стояли в гараже на случай приезда высоких гостей, но высокие гости посещениями нас не баловали. Я лишь однажды видел «Чайки» на улицах Черноземска, когда к нам приезжал космонавт Шаталов. Мы стояли вдоль улицы и махали флажками, пытаясь разглядеть героя. Но это было до Стельбова, в шестьдесят девятом.

Из «Чайки» вышел Стельбов. Пальто кремлёвского пошива, кремлёвская каракулевая шапка, всё строго и серьёзно. А как иначе, он ведь и сам серьёзный. Кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь Чернозёмского обкома партии — серьёзнее некуда.

И этот человек, покинув «Чайку», идёт ко мне, ступая торжественно и важно, как Командор.

Ничего, ничего.

Я встретил его на пороге.

— Я на минутку, — сказал Стельбов, отряхивая снежок с ботинок.

— Всегда рад, — ответил я, принимая пальто и шапку.

Прошли в гостиную.

— Это ты на бал-маскарад собрался? — оценил мой наряд Стельбов.

Я повернулся на каблуках, давая возможность рассмотреть получше.

— Красиво, правда?

— Как ряженый.

— Да? «Красную Звезду» мне Брежнев на грудь приколол. Собственноручно. А «Капитанов Революции» — Каддафи. Мундир вполне официальный, на погоны есть патент.

— Патент?

— Самый настоящий. Я — капитан Ливийской армии. Некоторым образом. А вид — ну, красиво же. Непременно при девочках похвалите.

— Это почему?

— Так ведь их работа. За основу взяли придуманный ими костюм. Модельеры международного уровня, получается. Мастерицы!

— А где они? — оглянулся Андрей Николаевич.

— Выезжают из дому. Скоро будут.

— И…

— И мы поедем в Каборановск. Традиция такая складывается в нашем институте — встречать Новый Год в Каборановске.

— Вот прямо всем институтом?

— Не всем, не всем. Но два автобуса точно будет.

— Но почему там, а не здесь? Не в Черноземске то есть? В такую погоду…

— Там мы желанные гости. Дорогие. Нам почёт и внимание. Каждому хочется почёта и внимания. Да и весело бывает. И замок сказочный. А погода обычная, гололёда нет. И, кстати, резина у девочек зимняя, и у меня тоже. За валюту заказал через «Березку». Странно, да? Зимы лютые у нас а резина зимняя у них.

— Зимняя резина?

— Шины то есть. Повышенное сцепление с дорогой. У вас тоже, думаю, зимняя, на «Чайке». А если нет — непременно озаботьтесь.

Эге, Андрей Николаевич, уж не собираетесь ли и вы в Каборановск? Потому и на «Чайку» пересели — поразить всех элегантной роскошью?

— Скажешь тоже… — но он замялся. — У нас порядок заведенный: в семь часов торжественное собрание и концерт в оперном театре, в десять тридцать — праздничный ужин уже в обкомовской столовой, в полночь — поздравления, а затем расходимся потихоньку.

— Мы тоже всю ночь гулять не собираемся. До часу. Полтора часа на дорогу назад. К трем точно будем здесь. С запасом.

Обкомовская столовая ресторана стоит. Особенно малый зал. Но цены демократичные, да. И водку не разбавляют. Хотя Стельбов не пьёт.