Фараон Хуфу и чародеи - [2]

Время доказало правоту русского критика. После «Сказки о двух братьях» были открыты, изучены и опубликованы десятки других папирусов, сохранивших частично или полностью ценнейшие литературные произведения самых разнообразных жанров: сказки, повести, поучения, гимны, любовную лирику.

Вот почему в своей статье в том же «Вестнике Европы» (1882) об открытии В. С. Голенищевым сказки о «Потерпевшем кораблекрушение» В. В. Стасов имел полное основание заявить: «Египетская литература заняла одно из почтеннейших и важнейших мест в ряду древних восточных литератур».

Неутомимый собиратель и исследователь В. С. Голенищев за свою долгую жизнь — он умер в 1949 году в возрасте девяноста трех лет — открыл и впервые издал многие литературные памятники Древнего Египта. Так, в 1891 году ему посчастливилось приобрести в Среднем Египте папирус, содержащий описание путешествия в Сирию и на остров Кипр Унуамона, посланца верховного жреца храма бога Амона-Ра в Фивах. Он первый описал этот текст и перевел его. Ныне этим всемирно известным уникальным папирусом заслуженно гордится Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, куда поступило полностью великолепное собрание египетских древностей, составленное В. С. Голенищевым.

До нас дошла лишь незначительная доля произведений некогда богатой и разнообразной литературы Древнего Египта. Они возникли на тысячелетия раньше, чем «Илиада» и «Одиссея» и многие произведения художественного творчества народов Индии и Китая. Почти четыре тысячи лет отделяют нас от того дня, когда была записана сказка о «Потерпевшем кораблекрушение». Другие сказки, например «Фараон Хуфу и чародеи», записаны, правда, несколько позже, но они повествуют о событиях времени строительства пирамид и, следовательно, возникли почти за тысячелетие до их записи.

Папирус — материал крайне непрочный, хрупкий. И если теперь, через тысячелетия, до нас все же дошли отдельные папирусы, сохранившиеся в развалинах храмов и домов, в гробницах или просто в песках Верхнего Египта, то этим мы обязаны исключительно сухому климату страны, где дождь выпадает раз в несколько лет. Целые папирусы, как уже упоминалось, большая редкость; обычно находят только обрывки свитков, без начала и без конца, со многими пропусками.

Современные древним египтянам народы стран Ближнего Востока использовали для письма не хрупкий и непрочный папирус, а глиняные таблички — материал, которому не страшны ни время, ни огонь, ни климатические условия. Десятки тысяч вавилонских, ассирийских, хеттских и угаритских глиняных табличек хранятся в различных музеях мира. Однако, кроме эпоса, литературных произведений среди них почти не обнаружено. Случайно ли это? Едва ли. По сравнению с обширными клинописными архивами на глиняных табличках папирусов уцелело ничтожно мало. Вот почему можно полагать, что в долине Нила впервые в истории человечества оформились некоторые основные жанры художественного литературного творчества, в том числе сказка и повесть.

Литература Древнего Египта возникла еще в четвертом тысячелетии до н. э. В эту эпоху формировались также его религия и искусство. Во всяком случае, древнейшие известные нам произведения — «Потерпевший кораблекрушение» и «История Синухета» свидетельствуют о предшествующем длительном периоде развития художественного творчества. Им уже присуща и сложная композиция, и несколько вычурный литературный язык, и стремление к ритму и аллитерации. Последнее в высокой степени характерно для «Красноречивого крестьянина». Для того чтобы достичь подобной степени совершенства, требовались многие века. Многие потому, что египетскому обществу в целом, принявшему в конце четвертого тысячелетия до н. э. форму рабовладельческой восточной деспотии, а следовательно, и его культуре были присущи медленные темпы развития, обусловленные медлительностью развития производительных сил и связанных с ними производственных отношений.

С древностью египетской литературы связана ее самобытность и своеобразие. Египетская культура, возникшая на крайнем юго-западе древневосточного мира в течение долгих веков развивалась обособленно. Почти все, чего добился народ, населявший долину Нила, он создал самостоятельно. Да и впоследствии, когда фараоны-завоеватели во втором тысячелетии до н. э. вышли на международную арену, и позже, под владычеством персов, греков и римлян, иноземцы больше брали у египтян из накопленного ими тысячелетиями опыта в области науки и искусства, чем египтяне заимствовали у них.

Дошедшие до нас сказки, конечно, несколько отличаются и по содержанию и по языку от своих прообразов, от сказок, которые рассказывались когда-то после трудового дня в вечерний час кружку внимательных слушателей, собравшемуся под пальмами. Ведь сказки возникали в народе и были глубоко народны по своему духу и форме. В них выражались чувства, чаяния и стремления тружеников и обездоленных, простого люда, мечтавшего о лучшем будущем и ежедневно испытывавшего на себе ложь и несправедливость существовавших порядков.

Однако искусство письма составляло привилегию жрецов и писцов, то есть именно тех, кто кровно был заинтересован в сохранении порядков, обеспечивающих им богатство и легкую жизнь.