Фантастика и Детективы, 2014 № 11 (23) - [4]

Иллюстрация к рассказу Игоря darkseed Авильченко

— Живёт, — Клеман пожал плечами. — Да по ней с виду и не скажешь, что Окаянница. Обычная баба. Некрасивая. Не то, что ты…

Ирена поморщилась:

— А ты уж и сравнить успел!

Они рассмеялись.

— Ладно, идём, — Клеман приоткрыл дверь в келью.

— Это она и есть? — Ирена привстала на цыпочки, выглядывая из-за его плеча.

Каська оторвала взгляд от книги и уставилась на девушку.

— Здравствуй, — Ирена нерешительно шагнула вперед. — Так ты сама Катаржина? Та, про которую в учебниках пишут? Неужели всё правда? Что ты сама столько богатеньких ублюдков перебила?

— Правда, — подтвердила Каська, захлопывая книгу и поднимаясь на ноги.

— И что ты под пытками держалась до последнего…

— А вот это враньё, — рука Окаянницы легла на плечо Ирены.

Клеман напряжённо замер. Было что-то неестественное в том, что это умертвив касается его невесты, такой живой, красивой, настоящей.

— Нет, девочка. Я выла и унижалась. Отреклась от всего в первый же вечер, Стефана предала — рассказала, где его найти, да как к нему безопаснее подобраться. Знаешь, когда тебе выкалывают глаз…

Клеман укоризненно посмотрел на Каську. Зачем Ирене всю эту мерзость слушать?

— А потом выяснилось, что Стефан меня сюда и отправил. И глаз, получается, пропал втуне. Можно было не геройствовать.

Ирена кусала губы.

— Лучше сразу умереть, чем даться палачам, — наконец сказала она. — Я много об этом думала. Больше всего боюсь, что духу не хватит нажать на курок. Но так ведь правильнее, да?

— Ирка! — рявкнул Клеман.

— Возможно, — кивнула Катаржина. — Ты иди. Мне с другом твоим поговорить надо.

Ирена удивленно приподняла бровь, но вышла из кельи. Прикрыв дверь, Клеман обернулся к Окаяннице:

— Что ты хоте… Ай, чёрт! За что?!

— За неё. Хочешь играть в войнушку — играй. Но зачем девчонку свою этой грязью мазать?

— Ты с ума сошла, — проговорил он растерянно, дотрагиваясь до разбитых губ.

— Посмотри на меня.

Клеман послушно поднял взгляд.

Каська таращилась на него бесцветными глазами. Вечная ссадина на щеке опять сочилась кровью.

— Посмотри хорошенько. Ты хочешь, чтобы она стала такой?

— Ты — чудовище! — обиженно выкрикнул Клеман. — А она хочет блага для людей. Она не станет, как ты. Никогда!

— Иди уже, — скривилась Окаянница.

* * *

Клеман ожидал, что убежище последнего из Корцевичей будет где-нибудь в предместьях. Однако пролётка, свернув на центральную улицу города, остановилась у аккуратного трёхэтажного особняка.

На входе их осмотрели двое охранников. Ирену, вопреки опасениям Вацлава, пропустили с ними без лишних вопросов. Она поднималась по широкой лестнице, прижимаясь к перилам, чтобы не наступать грязными ботинками на светлую ковровую дорожку, а Клеман угрюмо плёлся следом, пришибленный великолепием «убежища». Сожжённый Каськой театр выглядел едва ли не коровником по сравнению со всей этой роскошью.

Отчего-то вспомнилось, как они всем Братством собирали гроши на выкуп Маркуса под залог. Как Ирена не спала ночами — мастерила шляпки для богатых бездельниц, а сам он — вспомнить стыдно — устроился в добровольческую дружину Жандармерии, следить за порядком на улицах. И ведь не ныли, что плохо и тяжело — мол, раз князь так же страдает, как и мы, так грех жаловаться!

В просторной и светлой комнате пахло лавандой и дорогим табаком. Невысокий полноватый человек, лет сорока, в домашнем халате, поднялся из кресла навстречу посетителям.

— Что вам, собственно, угодно? — спросил он, нахмурившись. — Не припоминаю…

— Книги, — Вацлав поклонился. — С помощью канона нам удалось подчинить мистические силы…

— А, так это вы? — на лице князя Родольфа засияла довольная улыбка. — Мило, мило, молодые люди. Хорошо вы тогда всё провернули с театром. Демоны на службе революции — это впечатляет! И каковы же ваши дальнейшие планы?

— Итак, мы решили, что эффективной будет тактика точечных ударов, — вытянувшись в струнку, рассказывал Вацлав. — Можно было бы сразу устранить Наместника. Но наша позиция должна быть недвусмысленной — ни одного имперца на государственном посту… ах, да что там, на всей святой земле Валации!

Родольф рассеянно кивал, отхлёбывая чай из тонкой фарфоровой кружки.

— Мы начнем с мелких сошек, чтобы дать наместнику шанс на отречение. Если смертей чиновников будет недостаточно — задействуем их семьи, их близких. Нам это представляется печальной, но необходимой мерой.

Насчет близких — это уже Вацек сам выдумал. Не было такого уговора. Но что теперь, препираться перед лицом светлого князя?

— А что думает наша славная гостья? — спросил Родольф.

Ирена зарделась.

— О семьях?

— Именно, малышка.

— Ну, если так нужно для Дела… то, наверное, Вацлав прав, — несмело ответила Ирена.

— И детей, что ли, убивать? — не выдержал Клеман.

— Почему нет? — Родольф сощурился. — Ты пойми, ставки слишком высоки. Дурное семя предателей надо выжигать полностью. Сжалишься, и через пару десятков лет пожнешь восстание. А оно надо нашим детям? А, милая?

— Н-нет, — пробормотала Ирена.

— Так что, Клеман, не переживай. Ты уже и так много сделал для страны. А вопрос о детях, конечно, непростой, мы его обсудим как-нибудь. Ты, Вацлав, зайди ко мне вечером. И ты, милая, тоже.