Фантасмагория для голоса и хора - [3]

− Михаил.

− Хорошее имя. Означает «подобный Богу».

Людмила улыбнулась.

− А что означает имя Оскар вы, случайно, не знаете? − спросил Васильчиков.

− Случайно знаю. Тут есть разночтения и разные мнения. Имя произошло либо от древнескандинавского «житель Асгарда», города богов, либо от древнегерманского «копье бога».

«Ничего общего, − подумал Васильчиков, − глупо было верить Картерсу.»

− Знаете, − сказал он, − у меня иногда такое чувство, что всем здесь доступно что-то мистическое. Каждый знает что-то свое, интересное. И только я один какой-то фееричный дундук, который ни о чем не осведомлен.

Людмила рассмеялась и спросила:

− А нас тут правда всегда восемь?

− Правда. Только… разных.

− То есть?

− Понимаете, Людмила… Здесь иногда умирают.

− От чего?

− Ни от чего. Просто умирают. А иногда болеют. У вас ничего не болит?

− Нет.

− Хорошо.

− А если заболит? Что это означает?

− Не знаю, честно. Я тут сам меньше двух недель. Но иногда плохо так, что хоть на стенку лезь.

− И за две недели за вами никто не приехал? − Людмила смотрела на него с ужасом.

Михаил засмеялся. Смех вышел невеселым.

− Что я… Картерса помните? Черный такой, как головешка. Он тут почти два года, если не врет.

Разговор не клеился, и они повернули обратно к белому зданию. На выступе застыла одинокая фигурка.

− Кто это? − спросила Людмила.

− Еремей, − ответил Васильчиков, почти не глядя, − он… не в себе.

− Вера тоже, кажется, − вздохнула женщина.

− Вера нормальная, − ответил Михаил. − Просто ей все равно. Все равно, что будет с нами, с миром, с ней самой. Она живет здесь и сейчас, не думая о том, что случится завтра. Поэтому и с Боженой не спорит.

Еремей подошел к краю крыши, постоял немного и, раскинув руки, нырнул вниз головой.

− Ой! − крикнула Людмила и побежала вперед. Михаил попытался было окликнуть ее, но не преуспел и побежал следом.

Сухощавая фигура в белом балахоне неподвижно лежала на красном гравии. Людмила подбежала к лежавшему, упала на колени.

− Михаил, он дышит! Помогите, скорее! Позовите врача, сестру… кто тут есть вообще, в этом здании! Боже, боже… я когда-то заканчивала курсы первой помощи. Нужен лед, холод… и снять с него обувь. Он… босиком? Еремей, Еремей, вы меня слышите?

Михаил подошел, обнял женщину за плечи и поднял с земли.

− Все хорошо. Не надо. Ничего не надо.

− Какой вы болван бесчувственный! − Людмила чуть не плакала. − Он же умрет!

− Нет, − Михаил крепче сжал плечи женщины, которая пыталась вырваться из его рук, − не умрет. Смотрите.

Еремей, только что лежавший без движения, открыл глаза и сел. С сожалением, как показалось Васильчикову, поглядел вверх, скользнул отсутствующим взглядом по Михаилу и Людмиле, потом встал и не спеша пошел прочь от здания.

− Что это? − плечи Людмилы вдруг обмякли − так, что Михаилу показалось, что она сейчас упадет. Он поддержал ее, потом осторожно отпустил. Кажется, его протеже в обморок падать все-таки не собиралась.

− Как он… что он такое?

− Никто не может здесь умереть сам, − ответил Михаил. − Так говорят. Я не пытался, честно! Но Еремей… он пробует разное. Иногда его эксперименты выглядят пугающе.

− Что случилось? − в дверях торчали Жанна и Романов.

− Ерема, − Васильчиков развел руками.

− Что на этот раз? − спросила Жанна.

− С крыши. Новенькую напугал.

− А, − понимающе сказал Романов и исчез внутри здания.

− Люда, ну их, пойдемте чай лучше пить, − Жанна подошла к Людмиле и взяла ее за руку. − Не обращайте внимания. На Ерему − особенно.

Они исчезли внутри здания. Михаил поглядел на небо, которое быстро затягивалось серыми облаками, и тоже пошел внутрь.

Он топал по коридору и размышлял о том, что длинное трехэтажное здание − это явно чересчур много для восьми живущих в нем человек. Все занимали комнаты на первом этаже, на втором располагались процедурные − у каждого своя, а третий был гулким и пустым. Все та же серая плитка, белые стены − но никакой мебели, никаких цветов, и абсолютно пустые комнаты…

В «кухне» смеялись. Кажется, Романов что-то рассказывал. Михаил постоял немного за дверью, невидимый для остальных, и уже хотел было войти, как вдруг уловил обрывок фразы Божены:

−… изображается попирающим Диавола, и с копьем в руке. Или мечом.

«Копье, − подумал Васильчиков, так и не решившись шагнуть через порог, − копье бога».

Картерс словно ждал его, и открыл дверь, едва Михаил стукнул по дереву костяшками пальцев.

− Гарри, вы мне доверяете? − спросил Васильчиков

− Я никому не доверяю, − чернокожий пожал плечами.

− Тогда почему вы мне рассказали об именах?

− Потому что скорей всего я − следующий. А значит — все уже не так важно.

− Оскар, − сказал Васильчиков, − обитатель Асгарда. Божье копье. Копье в руках Архангела Михаила, попирающего Дьявола… Ассоциативный ряд, как вам?

− Это вы сами дошли? − недоверчиво буркнул Картерс, метнувшись к столу и вытащив давешний список из-под вороха бумаг.

− Божена подсказала, − ответил Васильчиков.

− Так. Михаил. Архангел. Поздравляю… с назначением. Кто там еще есть?

− Гавриил? Вы?

Картерс издал неопределенный звук.

− Рафаил. Рафик? Людмила? Почему Людмила?

− Я не столь силен во всей этой каббалистике, Миша, − Картерс потер пальцами лоб. − Какова специальность Рафаила? Чем он занят?