Фандом - [100]

У меня кружится голова, комната будто уплывает куда-то.

– Выходит, все наши несчастья случились по вашей вине? Это вы переместили нас сюда с «Комик-Кона»? – Чашка звенит всё громче и наконец переворачивается. Горячий чай обжигает мне колени, но боли я не чувствую.

– Вот именно! – ухмыляется президент. – Я тебе говорил, что у нас гениальные учёные? Могу позвать кого-нибудь сюда. Пусть они объяснят тебе законы квантовой физики в транспространственном туннелировании. Правда, боюсь, твой примитивный мозг не выдержит и взорвётся – и испачкает мой любимый костюм.

Я перевожу взгляд на разбитую чашку. Она лежит на полу, расколотая на две идеально равные половинки.

– А Элис об этом знает?

– Нет. Элис ничего не знает. Она развлекается с гемами. Думает, что, если ты не завершишь сюжет, она так и останется в этом мире. А если, не ровён час, узнает правду, решит, что ею манипулируют.

– Но зачем вы забрали вместе с Элис ещё и меня? И Кейти? – Я судорожно сглатываю, прежде чем произнести следующее имя: – И Нейта?

– Нам нужна была только Элис, но что-то пошло не по плану. Так нередко случается. А когда вся ваша компания оказалась в нашем мире, вот тут-то и началось самое интересное. Бабба мне всё подробно рассказывала.

– Получается, Роза не должна была погибнуть?

Он поднимает с ковра половинки моей чашки и складывает вместе, словно склеивает.

– Нет. Она должна была взойти на эшафот завтра. Начать революцию, завершить цикл событий и отправить Элис домой. – В презрительном взгляде президента мелькает искорка гордости. – Должен признать, Виола, ты превзошла мои ожидания, когда заняла место Розы. Бабба была уверена в твоих способностях.

– Значит, меня повесят вместо Розы.

Он растягивает губы в ухмылке – зубы у него белые и матовые, как сливочная помадка, которая так нравилась мне в детстве.

– Верно. Затруднительное у тебя положение, Виола. Знаю, больше всего ты боишься виселицы, но через это тебе просто необходимо пройти. Не волнуйся, все героини разрываются между противоречивыми желаниями. Так интереснее.

Я снова вижу гирлянду из обнажённых дефов, скошенных пулями, жадные руки на моём теле, дубликатов за стеклом, кривой нож, занесённый над руками Нейта, дефов в «Скотобойне», мёртвое тело Нейта на бетонном полу, и меня в который уже раз охватывает неукротимая ярость. А потом вспоминаю маму и папу, шоколадные батончики и телевидение, выпускные экзамены, вечеринки с друзьями. Президент прав. Я разрываюсь на части. Вот только ему часть досталась неподходящая.

– Я этого не сделаю, – говорю я сквозь зубы.

– Прошу прощения, не расслышал.

– Я этого не сделаю! Не буду играть по вашим правилам. Когда Уиллоу скажет, что любит меня, я отвечу, что ненавижу его, что просто его использовала. Канон не завершится, и Элис не вернётся домой и не напишет продолжения о прекрасном мире гемов. Гемам не победить. Никогда!

– Интересно. Элис ощущает себя гемом, а ты себя – дефом.

– Я и есть деф!

– Как я уже говорил, – усмехается президент, – незавершённый круг может привести к неизвестным последствиям. Мы не знаем, что произойдёт. Возможно, нечто непоправимое. Ты не вернёшься домой, а вся наша вселенная бесследно исчезнет.

– А я рискну!

– Вся вселенная исчезнет навсегда, Виола, без следа. Исчезнешь и ты, и твой трущобный дружок, и все твои любимые дефы. Можешь сколько угодно играть собственной жизнью, однако не думаю, что ты решишься уничтожить своих друзей.

Тут он попал в точку. Мне шах и мат. В отчаянии я мотаю головой, как безвольная кукла.

– Итак, Виола, что ты ответишь, когда Уиллоу Харпер ворвётся на эшафот и крикнет… – Вскочив со стула, президент прижимает руку к сердцу, как актёр мелодрамы. – Крикнет: «Я люблю тебя, Роза!»

– Я отвечу: «Я люблю тебя, Уиллоу!»

– Гемы сотрут эшафот с лица земли, начнётся революция, история завершится, и ты вернёшься домой. – С усмешкой на застывшем, словно неживом, лице он смотрит на меня сверху вниз. – Послушная обезьянка!

Глава 47

Я лежу в камере на кровати, уставившись в потолок. В следующий раз я выйду в эту дверь, чтобы отправиться на танец повешенных. Я пытаюсь осознать то, что услышала от президента, и голова раскалывается от боли. Возможно, Стоунбек прав: у меня мозг почти как у мартышки. Слёзы из глаз капают на подушку. Что бы я ни делала, как бы ни билась, гемов мне не одолеть. Они выиграли. Бабба одержала верх над нами.

Нащупав в кармане что-то твёрдое, я вынимаю на свет мой кулон-сердечко. Наверное, запихнула его туда после ссоры с Элис, пожалела выбросить в грязь. Цепочка вьётся по пальцам, а разжав кулак, я вижу половинку сердечка.

Мою лучшую подругу гемы захватили обманом. Как бы там ни было, её предательство ограничилось интрижкой с Уиллоу. В смерти Нейта вины Элис нет. Но в конечном счёте она сделает жизнь дефов совсем невыносимой, и это случится с моей помощью, когда я доведу канон до завершения. Мне никогда ещё не было так плохо. Я хрупкая, как тонкая скорлупка, упала и разбилась. И не хватит никакой королевской конницы и всей королевской рати, чтобы собрать меня воедино. С тяжёлым вздохом я заталкиваю цепочку в карман.

– Самопожертвование и любовь, – шепчу я, уткнувшись в стену.