Фандом - [99]

Президент снова с достоинством усаживается за стол.

– Наверное, хочешь спросить, почему один я в нашем мире помню каждую минуту этого круга, а остальные благополучно всё забывают?

Я думаю только о Нейте, вспоминаю его сияющие глаза и лукавую улыбку, но всё же киваю президенту – из вежливости.

– Некоторые гемы получились слишком модифицированными. Как та предсказательница, которая так тебе нравилась. Ей досталось умение предсказывать будущее, а другим, немногим, слишком хорошая память. Среди нас есть прекрасные учёные, инженеры, политики. Мы помним всё: каждый звук, каждое отражение, каждый из прожитых кругов. Это очень утомительно. Жизнь должна идти вперёд, меняться и менять… – Он грустно смотрит на красный круг циферблата. – Мы не можем изменить историю. Мы ничего не можем сделать, потому что, если мы разорвём этот круг, последствия могут быть непредсказуемыми. Мы не готовы так рисковать.

Я запускаю пальцы в волосы, будто разматывая в мозгу новую информацию.

– Но если вас создал фандом, откуда у вас детство, откуда прошлое? Это бессмыслица! Ваше существование началось только с началом истории.

– В нашем транспространственном квантовом резонансе слишком много парадоксов, которыми я не стал бы забивать твою обезьянью голову. Могу привести такую аналогию: курица и яйцо – это бесконечный круг.

– Что было раньше, – шёпотом добавляю я. Бабба говорила о том же. Она с самого начала насмехалась надо мной.

– Отлично! Молодец! Возьми банан. Создал ли фандом нас или мы создали фандом? Создала ли нас книга или мы создали книгу? Это не важно. На этот вопрос ответа нет. Правда и то и другое. Наши вселенные симбиотичны. У гемов есть детство, у нас есть история. Наша история даже пересекается в некоторых точках с историей вашей вселенной. Но у нас время идёт по-другому.

– Не понимаю. – Как глупо я себя чувствую! Если бы Нейт был здесь… Наш Шелдон Купер во всём бы молниеносно разобрался. Как мне его не хватает! На месте сердца у меня будто расширяется чёрная дыра.

– Да, тебе этого не понять.

Я едва сдерживаю слёзы, дышу медленно и ровно, чтобы успокоиться.

– Зачем я вам?

– Такие уж мы, генетически улучшенные идеальные существа. Мы можем решить большинство проблем, если дать нам достаточно времени. Мы пробили проход между нашими вселенными. Поговорили с ней. – Президент кивает на портрет Салли Кинг.

– Но Салли Кинг умерла.

– Теперь – да. Но прежде… Ты помнишь, от чего она умерла?

– Она совершила самоубийство.

– Потому что слышала голоса. – Он постукивает по лбу длинным изящным пальцем. – Иногда люди не так безумны, как кажется.

– Это был ваш голос?

Президент кивает.

– Я пытался убедить мисс Кинг написать продолжение и разорвать наш бесконечный круг.

Салли смотрит на меня с портрета. Какие у неё грустные глаза!

– Вы её убили?

Ненавижу его! Сколько же человек из-за него погибло! Салли, Нейт, Мэтью, другие дефы. Чтобы не выдать себя, не выкрикнуть какое-нибудь ругательство, не зарыдать, я подношу к губам чашку с чаем.

– Непреднамеренно, уверяю тебя. В ней бы-ла наша последняя надежда. Однако когда она начала работу над второй книгой, у нас появились художественные разногласия, – с улыбкой сообщает президент. – Салли настаивала на победе дефов. Я был против. Боюсь, мои методы убеждения оказались слишком бескомпромиссными.

– Она погибла, чтобы защитить дефов? – Мне снова вспоминается пеликан, вскармливающий птенцов собственной кровью, и я задумчиво улыбаюсь.

– Но у нас появилась новая надежда, – продолжает президент, не отвечая на мой вопрос. – Писательница фанфиков, восходящая звезда.

Перед глазами у меня снова Элис и Уиллоу. Загорелые ноги переплетены, как стебли цветов. Тянусь к кулону, но тотчас вспоминаю, что сама сдёрнула его с шеи. Моя лучшая подруга, автор фанфиков, прекрасный деф, влюблённый в гема. Как тяжело выговорить её имя.

– Элис.

Президент согласно кивает.

– Да, Элис Аниме. Её произведения создали новый фандом, появилась надежда на новую историю, которая наконец разорвёт наш вечный круг. Мы жили в предчувствии нового фандома. Наш мир понемногу менялся, появлялись новые персонажи, происходили новые события. К сожалению, сюжет двигался всё по тому же кругу. Вот если бы Элис написала продолжение книги, издала его как настоящий писатель, нашу историю прочли бы многие, очень многие. Появился бы новый, сильный фандом, способный разорвать наш замкнутый круг. Мы бы получили будущее.

– Вы бы получили новый круг – сюжет новой книги.

Президент громко аплодирует моему выводу.

– Ты, видно, из тех умных обезьян, которые умеют писать буквы и показывать фокусы за орешки. Нет. Мы бы получили возможность, шанс. Кто знает, что случится, если мы действительно разорвём этот круг. Два плюс два давно не равно четырём.

Из последних сил пытаюсь разобраться в этой мешанине, слышу, как звенит чашка о блюдце на моих дрожащих коленях, и спрашиваю:

– Зачем я вам?

– Когда Салли Кинг умерла, мы осознали свою ошибку. Салли выступала защитницей дефов, что неудивительно. Она и сама была дефом, как и все до одного в вашей вселенной. Салли не захотела встать на сторону гемов, а мы не смогли её убедить. Нам нужна была Элис. Пожила бы как гем – сама бы в конце концов стала гемом, вот тогда бы она поняла, что дефы – отвратительные животные. Теперь она вернётся в ваш мир и напишет продолжение. Конечно, Элис забудет это маленькое приключение, но останется гемом с головы до пят. Она создаст для гемов будущее.