Fallout Equestria: Обыденная нежизнь - [112]
У доктора округлились глаза:
— Ладно! Ладно. Эргх. Что вы хотите знать?
— Я хочу получить доступ к системам. Мне нужны права на полный персональный доступ, которые будут записаны совместимым устройством, — гуль кивнул на ПТНИЦО-1, стоявшего рядом.
Недгробб недовольно простонал:
— Конечно. Системы. Меня они не слушаются, но если данный эквоид отключён от СолОСа, то может даже и получиться. Имя?
— Лемон Фриск, специалист по экстренным ситуациям Министерства Морали. И используйте своё прежнее имя.
Доктор проворчал что-то неразборчивое и не слишком доброжелательное, поднял голову и произнёс:
— Я, Доктор Камензам Оук, наделяю Лемона Фриска, специалиста по экстренным ситуациям Министерства Морали, рубиновым уровнем доступа на всё время его расследования, — учёный взглянул на ПТНИЦО-1: — Ну?
— Психическое здоровье эмитента прав не вызывает доверия, — выдал тот.
— Пропусти его, Пэт, — сказал Лемон. — Я тебе потом с их помощью дам полный доступ к твоим файлам.
«Глаза» робота сразу же зажглись серо-зелёным:
— Допущено.
— Спасиб, Пэт, — Лемон обратился к учёному снова: — Так что было в том мегазаклинании? Что они «разбудили»?
— Феникс, — ответил Недгробб. — Редкой голубой породы.
— Что?! — выпалила Мисти. — Вы запаковали в мегазаклинание живое существо?!
— Нет! — ответил учёный. — То есть, да. Вроде того. Когда жизненный цикл феникса подходит к концу, он сгорает в собственном пламени и возрождается из пепла. Но если этот пепел оказывается в воде, то происходит нечто весьма интересное. Намокший пепел… сворачивается, собирается в единое твёрдое образование округлой формы… что-то вроде яйца, но не совсем. И таким он остаётся, пока не будет извлечён из воды и не высохнет. Само существо при этом находится в состоянии спячки. Таким образом фениксы могут тысячи лет пребывать в стазисе. И они ничего не почувствуют! Снаряд долетел бы до зебр, взорвался там, и феникс бы снова возродился в пламени!
Доктор с отвращением поглядел на один из нерабочих терминалов, вспоминая, видимо, переписку с военной базой.
— Всё, что им нужно было делать, это держать его погружённым. Но те идиоты и тут напортачили! — доктор снова взглянул на Лемона и принялся кричать тому прямо в лицо: — Они его частично разбудили, а потом ещё и начали свои дурацкие нагрузочные испытания! Матрица мегазаклинания полагалась на состояние спячки! Они, должно быть, с ума свели его болью! Неудивительно, что он вырвался!
Доктор снова впился взглядом в терминал.
— Я не виноват, гори оно. Я им говорил. Они питали тварь ракетным топливом, вместо того, чтобы держать в воде. Это остолопы всё взорвали, — он опять принялся возмущённо бубнить, временами повышая голос для проклятий в адрес отдельных лиц с военной базы.
Лемон просто стоял, переваривая услышанное.
— И это всё? — покачал он головой. — Просто череда глупых случайностей и ещё более глупых экспериментов, проваленных от недостатка координирования? — гуль поглядел на всё ещё бормотавшего Недгробба. — И я даже разозлиться на него не могу. Он полрассудка потерял и едва ли поймёт, что меня возмутило, а через минуту вообще забудет! — гуль вздохнул и сказал Мисти: — Этого просто… мало, понимаешь? Всё это — и ради чего? Корпоративной жадности? Инноваций? Науки?
— И ещё птичку жалко, — сказала Мисти. — Связали мегазаклинанием и в ракете запустили, — она открыла на пипбаке файл траекторий с радарной станции и увидела беспорядочный путь части, оказавшейся в Скорчмарке. Он совсем не походил на прямую, как у Обломка Гиблой Фермы. Нет… это был последний полёт погибавшего существа.
— И мне почему-то кажется, что после такого он уже не возрождался, — печально добавила единорожка.
— Птичку жалко? — вклинился Недгробб. — Ты, верно, об эквестрийских подумала. Но то был не ласковый красно-жёлтый домашний любимец! То был неуправляемый монстр с размахом крыльев вдвое больше пегасьего, дыханием, плавящим камень, и таким же горячим нравом! Ради получения оружия войны никто не был против пару гидр переработать! — учёный фыркнул. — Радуйся, что он не выжил. Он бы десятилетиями терроризировал эти земли. Таков, собственно, и был план для его настоящей цели, — он заглянул в пипбак Мисти и, водя по нему копытом, изучил траекторию. — Да, теперь ясно. Яйцо треснуло, что привело к взрыву мегазаклинания вот… здесь, — ткнул он. — Птицу выбросило, и она отлетела.
Учёный опустил копыто и, обдумывая увиденное, выгнул бровь.
— Без управления со стороны кристалломатрицы, мегазаклинание продолжило бы работать внутри существа, заставляя его извергать огонь, пока оно не выгорело бы полностью, — учёный кивнул. — Птица не могла лететь прямо, потому что её несло задом наперёд, и в конечном счёте погибла от истощения магии. Она определённо мертва.
— Как и посёлок, в котором она оказалась, — сухо заметила Мисти.
— Эй, ты думаешь, мне нравится то, что случилось? И я не виноват, чтоб его. Я дал им все указания… да, видимо, не судьба была их соблюсти… идиот этот Рей Актив со своими бредовыми идеями… Водород, как же! — учёный снова забормотал и погрузился в возмущённые бредни.
