Фаина Раневская. Психоанализ эпатажной домомучительницы - [40]

— А как же Орлова? Марецкая? Да множество других! — удивился Бес. — Красивые женщины…

— Ну ты сравнил! — Психолог даже засмеялся. — Это ведь были примы! Над ними особенно не поиздеваешься. К тому же они могли позволить себе определенную дозу насмешек. А могли и ответить, чего не позволяли себе обычные актрисы. Молоденькой актрисе спорить, а уж тем более ссориться с Раневской было невозможно. Ну а с той же Орловой Раневская не стала бы ссориться сама. Тут можно говорить об определенном равновесии, то есть о выходе из Треугольника Судьбы. Хотя и не совсем, конечно. Ведь она их все же поддразнивала, и не всегда безобидно.

— Какое жуткое противоречие, — поежился Бес. — С одной стороны, она ищет любовь, хочет, чтобы ее любили, более того — даже пресмыкается ради любви. А с другой — делает все, чтобы завести врагов.

— Ты не забывай, она ведь не верила в добрые чувства к себе. Была убеждена, что ее любить невозможно, не за что, — ответил Психолог. — Между прочим, поэтому у нее всегда была гипертрофированная реакция на проявление добрых чувств. Стоило только кому-то проявить к ней добрые чувства, выказать любовь, привязанность, как она немедленно преисполнялась благодарности к этому человеку. Она наделяла такого человека всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, готова была простить ему все недостатки, возводила его на пьедестал. Самым главным для нее было именно то, что ее наконец-то сочли достойной любви и дружбы. Это как много битая собака — сначала не верит в ласку, а уж если поверит, то за этого человека перегрызет горло, умрет ради него. А он, может, просто проходя мимо, ее погладил…

— Я вот чего не могу понять, — Бес почесал затылок, с трудом протискивая коготь между тугими кудряшками. — Если она так боялась нелюбви, то как же могла набраться храбрости, чтобы прийти к Ахматовой, например? Или к той же Павле Вульф? Обрати внимание, у нее много таких случаев в жизни, когда она являлась к известным людям, а потом между ними завязывалась самая настоящая дружба. Но при этом опасалась знакомиться с обычными людьми, опасалась дружбы, я уже не говорю о других отношениях.

— Ты сам сказал ключевые слова, — заметил Психолог. — Все это были известные люди. Титаны, можно сказать, с ее точки зрения. Если бы они ее отвергли, это было бы нормальным явлением. Титаны не обязаны замечать простых смертных. А вот если бы отверг обычный человек — это больно, это страшно. Что дозволено Юпитеру, то не позволено быку, как говорили в старину. А ведь титаны ее не отвергали, так как она сама была человеком незаурядным. Просто никак не могла в это поверить.

Психолог глотнул остывший чай и сморщился. Холодный привкус пепла был еще отвратительнее. Он отставил в сторону чашку и вновь заговорил:

— Она прожила жизнь, постоянно ожидая подвоха от окружающих. Это как с тем режиссером, который был вежлив безупречно, но все равно был обвинен во всех смертных грехах. Она постоянно ждала удара, как все та же много битая собака. Когда к такой собаке приближаешься с куском мяса, она не верит. Она считает, что мясо отравлено. Потому что всю жизнь ее преследуют удары и отравленное мясо.

Очень характерна сцена в «Свадьбе» [21], где Раневская играет мать невесты — женщину весьма недалекую, довольно зловредную, старающуюся командовать мужем. Недаром, кивая на нее, муж интересуется у греческого купца: «А что, тигры в Греции есть?» Желая подшутить над «тигрой»-женой, он наливает в бокал водку и селедочный рассол и все это щедро сдабривает перцем. После чего предлагает жене, мотивируя тем, что неплохо бы выпить за здоровье молодых.

И вот тут ключевой момент, раскрывающий характер не столько чеховского персонажа, сколько самой Раневской: «тигр» расчувствовался! Да буквально до слез на глазах. Малейшее проявление доброго отношения — и вместо тигра мы видим безобидную кошку, немного облезлую из-за нехватки ласки. И, утирая слезы, она целует мужа, купца Дымбу, и — выпивает бокал! Муж и Дымба, радостно хихикая, уходят, а несчастную, выпившую адскую смесь, перекашивает. Но в искаженном лице можно заметить обреченность: все вышло так же, как и всегда, ласка оказалась обманом, предлогом, чтобы ударить как можно больнее.

Любопытно, что в выражении лица нет разочарования, хотя именно его можно было бы ожидать от человека, обманувшегося в своих ожиданиях. Но нет. Очевидно, ожидания как раз обмануты и не были, подсознательно именно такого поведения окружающих ожидала если не героиня, то сама Раневская.

— Интересная трактовка, — задумался Бес. — А я, признаться, в этой мамаше невесты видел только злющую бабу. Но действительно, есть в ней что-то жалкое… жалобное. Но что же тогда получается? С одной стороны, она ставит себе отрицательную оценку и готова пресмыкаться перед теми, кого считает выше себя, с другой стороны — ее оценка завышено-положительная, и тех, кто оказывается ниже, она унижает еще больше?

— Об одной певице она сказала: «У нее прекрасный голос! Но когда она поет, то создается впечатление, будто кто-то ссыт в жестяной таз», — сказал Психолог. — Как думаешь, сколько у нее прибавилось друзей после этой фразы?