Фадеев - [24]
В полночь пехотные полки стали сходить на лед. Самые стойкие и несгибаемые бойцы, цвет партии — как уже говорилось, треть делегатов съезда пошли по льду рядовыми солдатами. На зыбком, тающем льду решалась судьба революции. Утопая в ночном мраке, колонны все дальше и дальше уходили от берега.
К концу дня 17 марта, узнав, что «вожди» ушли в Финляндию, мятежники начали сдаваться. Победителей к этому времени на острове оказалось меньше, чем побежденных. Силы были истощены. Только на улицах Кронштадта подобрали пятьсот убитых красноармейцев. У проволочных заграждений, что почти у кромки берега, убитых было особенно много. Они лежали не только на снегу, но и на кольях, на колючей проволоке, на камнях, за камнями. Свои не щадили своих — кровь лилась за кровь.
Тысячи мятежников ушли по льду Финского залива на чужбину, испытав ужас скитаний. Спустя годы часть из них вернулась на Родину.
С пленными мятежниками не церемонились: участь их была тяжкой. Выстроив в шеренги, приказали рассчитаться. Четные номера были высланы в исправительно-трудовой лагерь под Холмогоры, на родину Ломоносова. Нечетные — расстреляны на месте.
Из приказа по войскам коменданта Кронштадта Павла Ефимовича Дыбенко:
«В воскресенье, 20 марта, в 17 часов, в Кронштадте состоятся похороны красноармейцев, отдавших свою жизнь на усмирение позорного мятежа.
В тот же час будет дано 18 орудийных выстрелов с «Петропавловска» и «Севастополя».
Приготовив суда к уничтожению, мятежники зарядили орудия на судах, но бежали, не успев довершить своего грязного дела. Пусть будет для них уроком, что приготовленные ими против Советской власти заряды прозвучат салютом в память ее защитников и бойцов».
Фадеев, тяжело раненный в ногу, как и все делегаты, участвовавшие в боях, будет награжден орденом боевого Красного Знамени. Интересно, что даже позднее, вспоминая те дни, меньше всего говорил о своей тяжелой ране, страшных болях (он пролежал раненый, без памяти, несколько часов на льду), а больше о чем-то веселом и молодом:
«Несколько месяцев провалялся я в госпитале. Никогда в жизни столько не читал. Тут тебе и утопические социалисты, и Ленин, и Мильтон, и Блок… Чего-чего только не прочел… Врач был добрый, как и вообще врачи. Сестра была красивой, как и вообще сестры… И деревья в саду были прекрасные… Все смотрел я на них из палаты… Ведь они были совсем другие, чем у нас на Дальнем Востоке… Хороши были и прогулки по вечерам. И Нева была хороша. И Летний сад… Короче говоря, я влюбился».
Пять месяцев длилось лечение в госпитале. Летом он приехал в Москву.
В Москве Фадеев получил удостоверение за подписью Чрезвычайного уполномоченного ДВР И. Г. Кушнарева.
«Сим удостоверяется, что предъявитель сего Булыга — Фадеев, родившийся 11 декабря 1901 года, является гражданином Дальневосточной республики, Приморской области г. Владивосток.
Настоящее удостоверение служит видом на жительство».
По состоянию здоровья Фадеев был освобожден от службы в армии и стал готовиться к поступлению в Горную академию. Ежедневно, прихрамывая, отправлялся на Калужскую площадь, где она размещалась.
Приютила его Тамара Головнина, его «старинная» подруга по партизанской и революционной жизни на Дальнем Востоке. В начале пятидесятых годов Тамара Михайловна Головнина будет работать председателем укрупненного колхоза имени И. В. Мичурина в Псковской области. Колхоз, очевидно, был так слаб экономически, что Фадеев посылает денежные переводы «дорогой Тамаре», чтобы хоть как-то облегчить ее тяжкую деревенскую жизнь.
Письма Фадеева к Т. М. Головниной настояны на словах чистых, нежных, с мягким юмором: «…я никогда не забуду, что в течение долгих месяцев после моего выздоровления именно ты давала мне приют на Глазовском переулке, по которому мне теперь так часто приходится ходить и ездить, поскольку неподалеку живут мои родственники. Всякий раз я с хорошим, грустным и приятным чувством смотрю на этот дом в глубине двора. Напротив была библиотека, в которой я готовился к экзаменам в Горную академию. Теперь помещение этой библиотеки занял райсовет Киевского района. Я думаю, что столь милую моему сердцу библиотеку переселили в гораздо более худшее помещение, и по этой причине Киевский райсовет кажется мне самым плохим райсоветом в Москве, хотя это, может быть, не соответствует действительности».
«Московская горная академия была первой высшей горной школой молодой республики, — сказано в одном из выпусков «Вестника Высшей школы». — Она родилась в годы, когда вопрос о пролетаризации высшей школы и создании инженерно-технической интеллигенции из рабочих и крестьян стоял как острая и насущная задача революции.
Московская горная академия была высшей школой нового типа. Рожденная после победы Октября, она широко открыла двери для рабочих и крестьян, она создавала новые революционные традиции советского студенчества».
Экзамены в Горную академию сданы. С 25 сентября 1921 года Фадеев — студент.
В письмах Фадеева из Москвы на Дальний Восток один и тот же тревожный вопрос: что слышно о соколятах — Григории Билимепко, Петре Нерезове, Александре Бородкине, о брате — Игоре Сибирцеве. О печальной участи Игоря Сибирцева и Александра Бородкина (Седойкина) он узнал лишь в апреле 1922 года, от Тамары Головниной:
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.