Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик - [124]

В литературном поле продолжали циркулировать созданные прежде произведения, такие как, например, «Письма русского офицера» Ф. Н. Глинки (1814), в которых воспроизводились или заново интерпретировались объяснительные модели войны, разработанные еще во время конфликта. И вместе с тем, доброй части новых поколений русских читателей, явившихся на книжный рынок в начале 1830-х гг., война 1812 г. могла в какой-то степени казаться сюжетом, в идеологическом смысле девственным. Польское восстание 1830–1831 гг. и атаки французских публицистов на Россию сразу же реанимировали в коллективной памяти русской публики образы 1612 г. и 1812 г. В 1831 г. в свет вышли два исторических романа о Смутном времени и возвышении Романовых – Загоскина и Булгарина, однако о событиях 1812 г. романы так и не появились. Сочинения, которые описывали предыдущие антинаполеоновские кампании (но не Отечественную войну 1812 г.), уже существовали[1067], однако речь шла о моралистических и сентиментальных романах, не стремившихся описать реакцию русского общества на войну. Благодаря Вальтеру Скотту в распоряжении русских писателей появился доступный образец для подражания, позволявший разносторонне охарактеризовать общество в особенные периоды национальной истории. Самые успешные авторы того времени, такие как Загоскин и Булгарин, таким образом, имели возможность представить массе новых читателей широкую картину русского общества в ключевой для истории государства момент (1812 г.) в романном обличье.

Уже начиная со второй половины 1820-х гг. стали ощутимы следы присутствия новой читательской публики[1068] – не слишком образованной, по большей части состоящей из небогатых провинциальных помещиков, но также из купцов, мелких чиновников и мещан. Новые читатели, уставшие от старой лубочной литературы, казалось, желали читать, прежде всего, свежие произведения, написанные русскими авторами. Учитывая невероятную популярность у публики его первого романа «Иван Выжигин» (1829), Булгарин, выпуская в 1831 г. продолжение, мог рассчитывать на массовый успех у читателей. Напомним, что «Иван Выжигин» к тому моменту разошелся более чем в 4000 экз., в то время как средний тираж историографического труда в те годы составлял около 600 экз.[1069]

Таким образом, исторический роман Булгарина о 1812 г. был рассчитан на новую аудиторию, намного большую количественно и социально дифференцированную, чем публика в предыдущие десятилетия, к тому же еще не подпавшую под сильное влияние официальной интерпретации войны.

«Петр Иванович Выжигин» вышел в весьма сложный исторический момент – в первые месяцы 1831 г. Польское восстание еще продолжалось – и именно в эти дни Булгарин по требованию правительства поместил в «Северной пчеле» первые отчеты о происходящем, стремясь умерить пыл поляков и уверяя русскую публику в лояльности монарху большей части населения Польши и западных окраин империи[1070]. В то же время, подчеркивая свою преданность правительству, Булгарин испрашивал у царя через графа Бенкендорфа разрешение напечатать сообщение об официальном одобрении романа о 1812 г.: «Представляя при сем программу вновь написанного мною и уже печатаемого романа под заглавием Петр Иванович Выжигин, – писал журналист, – всенижайше прошу ваше высокопревосходительство об исходатайствовании мне у всемилостивейшего государя императора высочайшего соизволения украсить список подписавшихся на сию книгу священным именем его императорского величества»[1071]. Булгарин оправдывал свой запрос особым политическим контекстом, сопровождавшим появление романа из печати: «Ныне, когда многие из соотечественников моих по справедливости лишились милостей своего государя, да позволено мне будет показать свету, что я все счастье жизни своей полагаю в благосклонном взоре всеавгустейшего монарха»[1072]. По выходе сочинения в свет имени царя в списке подписчиков не оказалось, но 3 января 1831 г. на первой странице «Северной пчелы» Булгарин поместил письмо Бенкендорфа, в котором император давал согласие на поднесение ему этого романа. Бенкендорф, как узнали читатели газеты, писал Булгарину: «Я имел счастье докладывать Государю Императору письмо ваше о выходящем вновь в свет романе вашем, под заглавием: Петр Иванович Выжигин, и его Величество Всемилостивейше соизволяет на принятие оного, почему и прошу вас, Милостивый Государь, прислать мне сие сочинение, для всеподданнейшего представления, как скоро оное выйдет из печати»[1073]. Отношение Николая к Булгарину не всегда было благожелательным. Несмотря на это, журналист, публикуя письмо, устами Бенкендорфа информировал своих читателей о том, что царь ценил и одобрял его творения: «При сем случае, – писал Бенкендорф, – Государь Император изволил отозваться, что Его Величеству весьма приятны труды и усердие ваше в пользе общей, и что Его Величество, будучи уверен в преданности вашей к Его особе, всегда расположен оказывать вам милостивое свое покровительство». Наконец, Бенкендорф сообщал Булгарину, что сам царь дал согласие на то, чтобы сообщить публике о полученном одобрении: «Уведомляя вас с особенным удовольствием о сем благосклонном отзыве Его Императорого Величества, с представлением права дать оному гласность, имею честь быть, и пр.»