Эйсид-хаус - [61]

– Что там насчет долбаного душа? – спросил он.

– Алек, только ни слова об этом говне. Я целый день возился с клятым душем. Контрольная лампочка все время гасла, понимаешь? Сейчас я все уже наладил; но вода была недостаточно горячей для этих футболистов, понимаешь? Они совсем обезумели, качая права.

– Понимаю-понимаю. Только что этот долбоеб Акула говорил со мной по радио. Рвал и метал.

Акула. Дивизионный парковый суперинтендант Берт Резерфорд. Он сегодня дежурит. Только этого нам так охуенно не хватало.

– Ну, надо вызвать сюда мастера.

– Он уже был здесь, твою мать, но никаких неполадок не нашел.

– Как так всегда получается, что эта хрень происходит в мою смену? – жалобно проблеял я, как всегда делали чуваки с нашей работы. – Будто меня, блин, сглазили.

Парковый проверяющий Бойл сочувственно кивнул. Затем его лицо исказила крокодилья улыбка.

– Твой дружок Пит Уоллс вот уж залетел так залетел, верно?

Дружком я Уоллси не назвал бы, он просто был нормальным парнем, на пару с которым мы иногда разводили на деньги лохов-гольфистов. Дружбы теснее между парки, наверно, и не бывает. Вот где в парках делаются настоящие деньги – на гольфе, в павильончике у первой стартовой площадки. Так что каждый козел рвется там подежурить.

– Да, Уоллси поймали со спущенными штанами, я слышал, – кивнул я.

– Взяли прямо за яйца, – поморщился Бойл, лениво протирая очки носовым платком. Этот глупый мудак не въезжал, что размазывает по стеклам сопли, а когда врубился, то на мгновение застыл в нерешительности.

Я вывел его из оцепенения:

– Я слышал, что девушке было шестнадцать и она его подружка. Помолвлены, типа, и все такое. Она просто занесла ему бутерброды, ну и слово за слово, хуем по столу…

– Слышал я все это дерьмо. Это ни черта не значит. Чувака выставят. И охнуть не успеет, как вылетит, мать его, с работы.

Вот в этом я не был так уверен.

– Нет, ставлю пятерку, что он выпутается.

Ну, по крайней мере, мне так казалось. Муниципалитет – очень асексуальная организация. Такую стремную ситуацию они предпочтут не педалировать. Сексуальный скандал – это потенциальный ящик Пандоры, который они вряд ли захотят открывать. Ча Макинтош в профсоюзе найдет подход. Я думал, что у Уоллси довольно неплохие шансы выйти сухим из воды. Ну, это стоит пятерки.

– Отстань, – ухмыльнулся Бойл.

– Нет, давай же. Ставлю голубенькую.

– Ладно, договорились, – сказал Бойл, и когда я пожал его жирную лапу, он напустил на себя заговорщицкий вид и прошептал, хотя мы были одни в пустом павильоне посреди пустынного парка: – Опасайся долбаной Акулы. Он следит за тобой. Думает, что ты какой-то подозрительный. Подошел ко мне: «Как там этот парень в Инверлите?» А я и говорю: «В порядке. Хороший парень, типа». А он сказал: «По-моему, он какой-то хитрожопый».

Я с наигранной искренностью улыбнулся:

– Спасибо. Благодарен тебе за предупреждение.

Вот же козлина, лапшу вешает. Может, Акула и вправду хочет до меня докопаться, а может, и нет. Мне абсолютно плевать. Эти мобильные проверяющие всегда играют в какие-то игры, чтобы держать тебя в напряжении, а себя выставить в лучшем свете. Им тоже до смерти скучно, как и нам; вот и придумывают всякие интриги, чтобы адреналин не падал.

Он уехал, проскрежетав гравием на подъездной дорожке. А я отправился в местный паб, хлопнул водки и сыграл в пул с чуваком, лицо которого дергалось от нервного тика. Затем вернулся, подрочил и прочитал еще одну главу из биографии Питера Сатклиффа. Бойл снова приехал забрать связку ключей, и моя смена была закончена. Я покинул парк, но вернулся опять, когда Бойл убрался, и отпер павильон.

Прежде чем выдвигаться в город, я вытащил телевизор и разложил кровать на тот случай, если вернусь ночью слишком убитый. И тут до меня вдруг дошло, что впереди четыре нерабочих дня. В парке у тебя пять рабочих дней и два выходных, и они меняются каждую неделю. Две недели я оттрубил без выходных, так что теперь образовался долгий уик-энд. Значит, завтра утром здесь будет кто-то другой. Я распихал барахло обратно по местам. Ночевать сегодня здесь явно не светило. По выходным я обычно падал у какого-нибудь приятеля или у моего старика.

Я направился в город, чувствуя уже привычное травмирующее отчуждение, как обычно, когда уходил со смены, особенно со второй, заканчивавшейся в девять. Накатило то ощущение оторванности от мира, когда кажется, что все уже начали серьезное веселье. Надо срочно догонять. Посмотрим-ка, не получится ли вырубить немного спида у Вейтчи.

2 Днем у телевизора

Мой старик попивал чай с Нормой Калбертсон, соседкой сверху. Он дымил сигаретой, а я делал себе бутерброд: кусок Данди-стейка на хлеб.

– Дело в том, Норма, что они всегда выбирают такие неподходящие места, как будто в нашем районе и без них мало этих чертовых проблем.

– Согласна с тобой на все сто, Джефф. Позор, да и только! Пусть строят в Барнтоне или где-нибудь в подобном месте. Ведь считается, что муниципалитет должен заботиться об обычных тружениках, – с горечью покачала головой Норма. Она выглядела довольно сексуально с накрученными волосами и этими большими спиральными серьгами.