Эйсид-хаус - [42]
А эти хреновы полицейские, с пистолетами там и всем таким, чувак, – это тебе не шутка, вот что. Спрашивают: «Что здесь, блядь, происходит, приятель?» – типа по-американски, сечешь? Ну я и киваю на этого идиота, ряженного медведем: «Чувак выскочил перед моим дитенком. Напугал его до смерти». Один полицейский просто сказал, типа, что парень, возможно, слишком увлекся своей работой, во как. А другой спросил: «Может, эта маленькая девочка боится медведей?»
И тут подошел один мудень в желтом пиджаке. Я врубился, что это, типа, хозяин чувака-медведя. Он извинился передо мной, затем повернулся к этому ряженому козлу и сказал: «Нам предстоит с тобой расстаться, приятель». Они просто собирались, типа, выпинать парня к херам. «Для нас это недопустимо», – сказал он ему. А этот бедный чудило в костюме снял уже медвежью голову и чуть не плачет, говорит, ему нужна работа, чтобы платить за колледж. Так что я подошел к мудню в желтом пиджаке и сказал: «Слышь, приятель, чё за беспредел. Незачем парня увольнять. Мы уже со всем разобрались».
Должен сказать, я вдарил чуваку прилично, но не хотел, чтобы он потерял свою работу. Я понимаю, что это, блядь, такое. Ну да, платят тебе пособие на ход ноги, заебись, только надолго его не хватает. Получил пособие – и спускаешь его на всякую хуйню. Появляются приятели, о которых ты раньше и слыхом не слыхивал, и тусят с тобой, пока бабло не кончилось. В общем, этот мудень-супервайзер сказал: «На твое усмотрение, приятель. Ты не в претензии – чувак остается при работе. – И поворачивается к ряженому: – Тебе повезло, твою мать, вот что я скажу. Если бы не этот парень, понимаешь, ты бы уже собрал монатки», – но это все по-американски, типа, знаешь же, как они все, козлы, говорят, по телевизору и все такое.
Чувак, которому я вмазал, этот ряженный медведем, заговорил: «Мне действительно жаль, приятель, моя ошибка, понимаешь». А я просто сказал: «Все нормально. Ерунда». Полиция и этот супервайзер съебали, а чувак-медведь повернулся ко мне: «Огромное спасибо, дружище. Желаю приятного дня». Я подумал минуту: «Я тебе, ебаный в рот, пожелаю приятного дня, ты, мудак, выпрыгиваешь перед моим дитенком». Но я спустил это на тормозах, сечешь, не стал больше цепляться. Парень сохранил работу, я сделал доброе дело. И я ответил: «Ладно, и тебе того же, приятель».
Общее дело «Грэнтон Стар»
Известие обухом ударило Боба Койла прямо в центр его грудной клетки. Он стоял у стойки, раскрыв рот от изумления, в то время как его приятель Кев Хислоп объяснял ему положение дел.
– Извини, Боб, но мы все согласны. Мы не можем гарантировать тебе место в составе. У нас теперь Тамбо и маленький Грант. Эта команда добьется многого.
– Добьется многого?! Добьется многого?! Третий дивизион Городской лиги! Это просто дворовая забава, ты, претенциозный мудак! Чертова дворовая забава!
Кеву не понравился злобный ответ Боба. Разумеется, общее дело «Грэнтон стар» было важнее, чем любое личное эго. И, помимо прочего, именно ему открытым голосованием была доверена капитанская повязка на этот сезон. «Стар» оспаривали право выхода во Второй дивизион Эдинбургской городской лиги. Вдобавок они стояли всего в трех играх от финала на «Сити-Парк» – с денежным призом – на Кубок памяти Тома Логана. Ставки были высоки, и Кев хотел стать тем человеком, который приведет «Стар» к кубковой славе в их собственном районе. Он, впрочем, понимал, что часть его ответственности связана с проведением в жизнь непопулярных решений. Дружба должна отойти на задний план.
– Понимаю, ты разочарован, приятель…
– Разочарован?! Ты охуительно прав, что я разочарован. Кто стирает всем форму почти каждую неделю? А? – негодовал Боб, тыча себя пальцем в грудь.
– Ладно, Боб, выпей еще пинту…
– Засунь твою чертову пинту себе в жопу! Тоже мне друзья! Да идите вы нахуй!
Боб как ураган вылетел из паба, а Кев повернулся к остальным ребятам и пожал плечами.
Перед тем как вернуться домой, Боб без всякого удовольствия приговорил еще несколько пинт лагера в двух других пабах. Его переполняло возмущение, когда он думал о самовлюбленном мудаке Тамбо, который с самого начала сезона, когда только пришел в «Стар», положил глаз на футболку Боба под номером 10. Ублюдок, пьющий лишь апельсиновый сок. Это была явная ошибка набрать в команду таких козлов, как Тамбо. А ведь это просто дворовая забава, смех с приятелями. Свежий апельсиновый сок и лимонад. Свежий апельсиновый сок и лимонад. Гнусавый голос Тамбо беспощадно скрежетал в его голове.
В пабах, в которые заходил Боб, ему не удалось встретить кого-то из знакомых. Это было непривычно. К тому же старые пьяницы, обычно докучавшие ему в поисках компании или попрошайничавшие пинту, избегали его, как будто он был прокаженный.
Мать Боба пылесосила, когда ее сын вернулся домой. Но как только услышала его в дверях, она выключила машину. Дорин Койл заговорщицки поглядела на мужа, Боба-старшего, который оторвал от кресла свое грузное тело и бросил «Ивнинг ньюз» на кофейный столик.
– Мне нужно чутка переговорить с тобой, сын, – сказал Боб-старший.
– Да? – Отцовский тон, дерзкий и вызывающий, несколько встревожил Боба.
Это — книга, по которой был снят культовейший фильм девяностых — фильм, заложивший основу целого модного течения — т. н. «героинового шика», правившего несколько лет назад и подиумами, и экранами, и студиями звукозаписи. Это — Евангелие от героина. Это — летопись бытия тех, кто не пожелал ни «выбирать пепси», ни «выбирать жизнь». Это — книга, которая поистине произвела эффект разорвавшейся бомбы и — самим фактом своего существования — доказала, что «литература шока» существует и теперь. Это — роман «На игле».
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.
Уэлш – ключевая фигура современной британской прозы, мастер естественного письма и ниспровергатель всяческих условностей, а клей – это не только связующее желеобразное вещество, вываренное из остатков костей животных. «Клей» – это четырехполосный роман воспитания, доподлинный эпос гопников и футбольных фанатов, трогательная история о любви и дружбе.
Может ли человек полностью измениться? Самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, казалось бы, остепенился: теперь он живет в Калифорнии с красавицей-женой и двумя маленькими дочками, стал успешным скульптором, его работы нарасхват. Но вот из Эдинбурга приходит сообщение, что убит его старший сын, — и Бегби вылетает на похороны. Он вовсе не хотел выступать детективом или мстителем, не хотел возвращаться к прошлому — но как глубоко внутрь он загнал былую агрессию и сможет ли ее контролировать?.Впервые на русском — недавний роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература — лучший наркотик» (Spin).В книге присутствует нецензурная брань!
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Впервые на русском – новейший роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература – лучший наркотик» (Spin). Возвращаясь из Шотландии в Калифорнию, Бегби – самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, переквалифицировавшийся в успешного скульптора и загнавший былую агрессию, казалось бы, глубоко внутрь, – встречает в самолете Рентона. И тот, двадцать лет страшившийся подобной встречи, донельзя удивлен: Бегби не лезет драться и вообще как будто не помышляет о мести.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.