Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран - [173]

И они ушли из дворца, поженились и выстроили маленький домишко на краю города. У царицы сердце кровью обливалось, когда она думала о судьбе своей любимой дочери, и она в тайне посылала им еду, чтобы они хотя бы не умерли с голоду.

Но скоро слухи о том, что царица посылает изгнанной чете еду, достигли ушей царя, и он обратился к своим министрам:

— Господа, — сказал он, — нет никакого смысла в том, чтобы моя дочь и ее любовник оставались в нашем городе. Мне известно, что мать посылает ей каждый день еду. Это нужно прекратить. Я предлагаю изгнать их из города.

Министры согласились с царем, и тут же в маленький домишко на окраине города были посланы стражники.

— Царский приказ! — провозгласил начальник стражи. — Человек, который называет себя Соломоном, и женщина, которая раньше была царской дочерью, обязаны покинуть этот город.

Девушка горько зарыдала, когда услышала эти слова, но быстро успокоилась: она знала, что Соломон тоже был царем и что когда-нибудь она снова увидит мать и свой родной город.

И Соломон с царской дочерью собрались и отправились странствовать из города в город, пока не добрались до Иерусалима. Там Соломон стал просить милостыню, крича:

— Я Соломон! Я Проповедник!

Люди сочувствовали ему и считали его дурачком.

Ашмедай, который принял облик Соломона, забрал себе весь гарем Соломона. И все жители Иерусалима были уверены, что настоящий царь Соломон по-прежнему сидит на своем троне.

В тот самый день, когда Соломон вернулся из своих странствий в Иерусалим, Ашмедай отправился к Вирсавии.

— Доброго тебе дня! — поприветствовал он ее.

Вирсавия, мать Соломона, посмотрела на него, и сердце подсказало ей, что это не ее сын, хотя пришедший человек и был на него похож. Она пригласила Ашмедая сесть и побеседовала с ним, но вскоре попросила, чтобы он оставил ее одну. Когда Ашмедай вышел из комнаты, царица поспешила в Синедрион.

— Я скорблю о сыне своем Соломоне, — сказала она. — Человек, который сейчас сидит на царском троне, — не мой сын.

— Как это может быть? Почему ты думаешь, что это не твой сын?

— Не знаю, но я сделаю все возможное, чтобы выяснить правду.

Вирсавия, выйдя из Синедриона, набрала целый мешок пепла и посыпала им дорожку, по которой обычно ходил Ашмедай. Затем она отошла в сторонку и стала ждать, когда появится Ашмедай. Он прошел по пеплу, и след одной ноги у него был человеческий, а другой — ослиный. Батшева вернулась в Синедрион и рассказала, что она сделала и что видела.

— Ты была права, госпожа. Человек, который сидит на троне, не твой сын, а сам Ашмедай.

Тогда они позвали Бенаягу бен Йегояду.

— Ты не знаешь, где царь Соломон?

— Царь давно не призывал меня, чтобы посоветоваться, — удивился Бенаягу бен Йегояда. — Может быть, тот человек, который поздно вечером ходит от дома к дому, это и есть Соломон?

— Приведи его сюда.

Бенаягу бен Йегояда отправился на рынок. Там он нашел Соломона и привел его в Синедрион. В тот же день было сделано новое кольцо, и на нем снова было выгравировано непроизносимое имя Бога. Когда кольцо вернулось к Соломону, царство тоже вернулось к нему.

Увидев Соломона во дворце, Ашмедай подошел к нему:

— Что ты здесь делаешь? Беги! Исчезни!

Он очень разгневался и воззвал к небесному соколу, чтобы тот снова унес Соломона в пустыню. Но теперь сокол не мог прикоснуться к Соломону. Ашмедай проклял Соломона ужасным проклятьем, но оно не подействовало. Соломон улыбнулся грустной улыбкой:

— Ты мудр. Тогда покажи мне, что ты на самом деле Ашмедай, и превратись в пшеничное зерно.

Это уязвило гордость Ашмедая, и он превратился в пшеничное зерно, чтобы доказать Соломону, что он на самом деле Ашмедай. А Соломон взял зерно и положил его в коробку, коробку он закрыл и запечатал своим кольцом. А потом бросил ее в море.

А потом Соломон начал строить Храм, и когда он закончил, то созвал царей со всех концов света. Среди них был и царь Раббат-Аммона. Соломон устроил великолепный пир и посадил на нем царя Раббат-Аммона рядом с собой.

— До меня дошли слухи, что ты женил дочь на слуге, — обратился он к гостю, — а потом выгнал дочь и не заплатил слуге платы. Я отправлю тебя завтра в Синедрион, чтобы там тебя судили за это.

— Я признаю свою вину, — ответил царь Раббат-Аммона. — Я сожалею о том, что сделал это. Делай, как считаешь нужным.

Тут в зал вошла юная девушка, и Соломон сказал:

— Теперь я открою тебе, что я твой зять, а это твоя дочь.

После этого Соломон обнял царя Раббат-Аммона, и была большая радость.

На следующий день сыграли великолепную свадьбу, и гости одновременно праздновали два события: завершение постройки Храма и свадьбу царя Соломона.

А дочь царя Раббат-Аммона родила потом Ровоама.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 57 (ИФА 723)

Рассказано Шимоном Габаем, родом из Йемена, Элишеве Шонфелъд в 1959 г.

Культурный, исторический и литературный контекст

Эта сказка является одной из наиболее популярных историй в еврейском фольклоре. Только в раввинистической литературе можно найти десять ее версий или, по крайней мере, аллюзий на нее, еще больше их в средневековых и современных антологиях. В Средние века эта сказка вошла в европейскую нарративную традицию, и в ней стали фигурировать европейские персонажи. В еврейской традиции героями сказки являются божественный посланник царь Соломон и демон Ашмедай.