Еврейские народные сказки. Том I. Сефардские сказки - [154]
В сефардской традиции самая ранняя печатная версия нашей истории на иврите появляется в экзегетической работе сефардского писателя Авраама Ибн Сабы [5]. Один из вариантов был позднее включен в антологию Бин Гориона [6].
Хасидская традиция приписывает авторство этой истории р. Хаиму бен Лейбушу Хальберштаму (1793–1876) из Цанза (польское название — Новый Сонч). Скорее всего, еврейский американский читатель газеты «Форвертс», отправивший идишскую версию сказки Н. Гроссу [7], был знаком с хасидской традицией. Шварцбаум, проводивший сравнительное исследование, рассматривает также отсылки к басням о бахвалящихся животных в греческой и месопотамской традиции [8].
Идея о том, что царь Соломон понимал язык зверей, птиц и растений, находит подтверждение в библейским стихе (3 Цар. 4:33): «И говорил он о деревах, от кедра, что в Ливане, до иссопа, вырастающего из стены; говорил и о животных, и о птицах, и о пресмыкающихся, и о рыбах» — и, кроме того, часто встречается в мидрашах (МР, Екк. 1:1) и в арамейских источниках (Таргум Шени, 1.2, 5). Коран неоднократно упоминает об этой способности царя (21:18–82, 27:15–45, 34:11–13, 38:29–39). Помимо Соломона, единственным, кто мог разговаривать с животными на их языке, был Адам.
1 Stephan, St. Н. Evliya Tshelebi’s Travels in Palestine VI // Quarterly of the Department of Antiquities in Palestine 9 (1939), 81-104, 88.
2 Burton, I. The Inner Life of Syria, Palestine, and the Holy Land (2 vols. 2nd ed. London: King 8c Co., 1876), 2:89.
3 Bin Gorion, M. J., ed. Mimekor Yisrael: Classical Jewish Folktales (Bloomington: Indiana University Press, 1990), 39–43 no. 25.
4 Hanauer, J. Folk-Lore of the Holy Land: Moslem, Christian and Jewish (London: Duckworth, 1907), 47–48; Seymour, St. John D. Tales of King Solomon (London: Oxford University Press, 1924), 101.
5 Ibn Saba, Abraham. Zror ha-Mor (Venice, 1523), 33b (“Va Yetse”).
6 Bin Gorion, M.J. Op. cit., 72–73 no. 39.
7 Gross, N. Maaselech un Mesholim: Tales and Parables (идиш) (New York: Forewerts, 1955), 92–93.
8 Schwarzbaum, H. Studies in Jewish and World Folklore (Berlin, 1968), 139–141,466-467 no. 80.
54
ЦАРЬ СОЛОМОН, ЕГО ЖЕНА-ЭФИОПКА И ЕЕ ЛЮБОВНИК
Полюбил царь Соломон многих чужестранных женщин: моавитянок, аммонитянок, сидонянок>1. Царь брал себе жен из многих стран, у него была даже жена-эфиопка. Ее звали Барсит, он любил ее за грациозность и очарование. У Соломона была тысяча жен, поэтому он посещал каждую лишь раз в три года. Но у эфиопки Барсит он бывал чаще, потому что она ублажала его, восхищалась его мудростью и загадывала загадки. Она часто расспрашивала его о животных, растениях, деревьях, и царь отвечал на все ее вопросы.
Однажды она спросила его о растениях, которые могут убивать и оживлять. Да, есть такие растения, ответил он ей. Она попросила показать их, и царь выполнил просьбу. Барсит сорвала несколько побегов и посадила в своем саду. Когда они выросли, она решила проверить, правда ли растения могут убивать и оживлять. Она взяла несколько смертоносных растений, положила в воду, вскипятила на огне и заставила свою обезьянку выпить получившийся напиток. Обезьянка упала замертво. Через несколько часов Барсит взяла несколько стеблей оживляющего растения и сделала то же самое. Она приоткрыла обезьянке рот и влила туда несколько капель отвара. Обезьянка открыла глаза и побежала, как ни в чем не бывало. Барсит чрезвычайно обрадовалась своему открытию.
Она также узнала у царя, что спустя сутки оживить убитого таким способом уже не получится.
Гости со всех концов земли приезжали к Соломону, чтобы увидеть царя и послушать его мудрые речи. Среди них был и наследник эфиопского престола по имени Балкассар. Он прогуливался по улицам Иерусалима, заглядываясь на дворцы царевых жен, и очутился рядом с дворцом эфиопки Барсит. Она стояла в саду. Балкассар был сражен ее красотой. Он заговорил с ней на родном языке и спросил у нее, из какого она племени. Барсит рассказала ему, откуда она родом.
Балкассар сказал, что он наследник эфиопского престола. Тогда Барсит оказала ему честь и приняла его в своем дворце.
Принц спросил у нее, счастлива ли она в Иерусалиме. Она ответила, что очень счастлива и ни в чем не знает нужды. Лишь одно тяготит ее: царь посещает ее только раз в год, а иногда даже раз в два года.
— Если бы ты могла убежать отсюда, ты бы сделала это? — спросил он.
— Кто же отважится на такое? — спросила она. — Царь Соломон не простит мне этого никогда.
— И все же, может быть, ты придумаешь способ бежать. Я тогда женюсь на тебе.
Слова принца обрадовали Барсит.
— Да, есть у меня одна идея, — сказала она.
Она рассказала ему о растениях в ее саду и о том, что через сутки оживить жертву уже нельзя. Она решила выпить смертельный отвар и впасть в забытье при условии, что он не замедлит дать ей живительный настой. Ему нужно положить ее на погребальные носилки: тогда все решат, что она мертва, и похоронят ее. Но после того как ее проводят в последний путь, он должен будет тайком вытащить ее из могилы и дать ей выпить немного оживляющего напитка. Тогда они смогут сбежать вместе, и никто ни о чем не узнает. Вскоре о них забудут.
