Эворон - [8]
Основной массив города по проекту разместится на холмах. Рядом с временным поселком оставлен нетронутым квадрат леса для будущего парка. К нему лыжным трамплином сбегает с ближайшей сопки асфальтированная магистраль. Проложена она по всем правилам — широкие тротуары по бокам, ограждения, столбы для светильников. Три пятиэтажных дома и эта дорога — вот и весь пока Лучистый, да еще — растущий комбинат у горизонта.
Вечером холмы пустеют, и вырубленное плато в тайге становится похожим на муравейник. Ребята в неверовской комнате наспех принаряжаются. Русаков захватывает баян, и все высыпают на улицу. В морозных сумерках, в тихом скрипе неторопливо бродят по утоптанному снегу парни и девчата. Выстроилась очередь к раскатанной ледяной дорожке. Из раскрытых форточек вырывается на воздух музыка радиол. У девушек высокие прически по названию «Бабетта» повязаны узорчатыми цыганскими платками. Парни в солдатских шинелях без погон трут уши. У бревенчатого кинотеатра — толпа. Семечной шелухой рассыпан в воздухе приглушенный говор.
Русаков тащит в клуб, где он благодаря баяну уже стал своим человеком. В туфлях на морозе долго не продержишься. Второй вариант — кино. Часов в десять ребята уже в общежитии: лежат в темноте, лениво перебрасываются сонными словами. Медленно гаснет свет в поселке. Вот уже растворилось на синем снегу последнее светлое пятно от окна.
И смыкается тайга над Эвороном. Вырывается из чащобы полуночный ветер, нехорошо воет у бревенчатых стен, летит поземка, взметается до самой луны. Сидит, согнувшись, на табурете у окна худой Бобриков, глядит на луну.
— Слышь, Толька, — окликает его Неверов. — Ложись, что ли, опять завтра на работу проспишь…
— А тебе что?
— Ну все-таки… Слышь, Толька, почему тебя гураном зовут?
Метет и метет поземка, с дальних сопок совсем не заметишь в такую ночь вырубку — крохотный белый островок в беспредельном государстве тайги.
3.
Уехал Бобриков на стройку — чтоб от стыда подальше.
Он и сам хотел пешим порядком в путь пуститься, но еще места подходящего не подыскал, а тут случай такой — милиционер проездом в Эворон объявился. Про Эворон Толька по радио слыхал, да и гостевать в тех местах приходилось с рыболовецкой бригадой, по осеннему делу, когда пороги проходимы неделю-другую.
Милиционер Легостаев был новенький, стройно затянутый в ремни, не участковый — участкового он знал хорошо. Этого же Бобриков дотоле не встречал и потому испугался.
Село толькино разве что на карте называется селом. На самом деле Ольгохта — два десятка рубленых домов на курьих ножках, темных, кое-где тронутых зеленоватой прелью сваях. Стоят дома одной улицей в верховьях реки вдоль берега, а с тылу примыкают к селу топи, переходящие в низкорослую тайгу.
Легостаев исполнил какие-то свои дела в правлении колхоза и уселся на бревнышко у Силинки, возле фанерного щита автобусной остановки. Солнце опустилось в тайгу на том берегу, по небу пошли сиреневые сполохи, и оттого вся речка стала лиловой. Он просидел таким манером больше часа и за все это время не увидел ни одной живой души. Утром в правленческой избе бухгалтер объяснил причину: пошла кета. Почти все мужское население Ольгохты укатило на моторных плоскодонках на путину. Бухгалтер был нынче единственным мужчиной в селе. Хотя нет — еще тот высокий горбоносый парень, что заглянул в правление вскоре после прихода милицейского глиссера, почему-то покраснел и тут же скрылся. Бухгалтер поглядел ему вслед поверх круглых железных очков и сплюнул.
— Гуран еще, прости господи!
Видел Легостаев этого парня и в продмаге, но мельком.
— Если вы автобус караулите, то зря, — подсел на бревнышко бухгалтер. — Не будет его сегодня.
— Авария?
Бухгалтер спросил сигарету, раскурил, критически морщась от городского курева, и пояснил:
— Расписание. На ночлег вас надо определять, вот что…
— Верно, отец. Есть еще дела на завтра в лесхозе.
— А куда — черт-те знает…
— Да в любую избу, мне все равно…
— А мне нет. К бабам нельзя, мужики потом голову открутят. Идем уж к Бобриковым.
Они отправились в конец улицы, к последней избе, скроенной на один лад с соседними: забор-частокол, передний двор, наполовину заваленный штабелем поленьев на зиму, второй дворик с русской печью посредине, крепкие стены из вымокшей лиственницы.
Еще издали милиционер заметил горбоносого парня. Он стоял у воды, топором вылавливая из реки бревнышки, какие покрепче. Увидев людей, бросил топор и ушел в дом.
— Натуральный Бобриков, — заметил бухгалтер. — Эй, Толька-а, представитель к тебе!
Парень нехотя приблизился из глубины двора к калитке. Глядя в сторону, спросил глухо:
— Из города, что ли? Насчет икры ко мне?
Легостаев пожал плечами.
— Почему к вам? Я в колхоз. Какой икры?
— Будто не понимаете. Нет у меня, нет…
— Хватит тебе! — перебил его бухгалтер. — Сказано — человеку ночлег нужен.
Парень помолчал, морща лоб.
— Так вам переночевать? — он сразу повеселел. — Ну, это другое дело! Понятный вопрос. Переночевать — пожалуйста. Маманя! Повечерять нам!
Застенчивость его словно ветром сдуло. Широко шагая впереди гостя, он прошел во двор, скинул перед избой резиновую обувь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советские специалисты приехали в Бирму для того, чтобы научить местных жителей работать на современной технике. Один из приезжих — Владимир — обучает двух учеников (Аунга Тина и Маунга Джо) трудиться на экскаваторе. Рассказ опубликован в журнале «Вокруг света», № 4 за 1961 год.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Новый роман известного украинского писателя дважды лауреата премии ВЦСПС и СП СССР Вадима Собко посвящен молодым рабочим электронной промышленности. В центре романа образ Демида Хорола, наладчика электронно-вычислительных машин, человека нелегкой судьбы. Автор проводит своего героя через сложные жизненные ситуации, в которых проявляется его нравственная и гражданская зрелость.
Содержание нового произведения писателя — увлекательная история большой семьи алтайских рабочих, каждый из которых в сложной борьбе пробивает дорогу в жизни. Не сразу героям романа удается найти себя, свою любовь, свое счастье. Судьба то разбрасывает их, то собирает вместе, и тогда крепнет семья старого кадрового рабочего Ивана Комракова, который, как горный алтайский кряж, возвышается над детьми, нашедшими свое призвание.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
О Великой Отечественной войне уже написано немало книг. И тем не менее роман Григория Коновалова «Истоки» нельзя читать без интереса. В нем писатель отвечает на вопросы, продолжающие и поныне волновать читателей, историков, социологов и военных деятелей во многих странах мира, как и почему мы победили.Главные герой романа — рабочая семья Крупновых, славящаяся своими револю-ционными и трудовыми традициями. Писатель показывает Крупновых в довоенном Сталинграде, на западной границе в трагическое утро нападения фашистов на нашу Родину, в битве под Москвой, в знаменитом сражении на Волге, в зале Тегеранской конференции.