Евангелие от Магдалины - [42]
— Вот... тут кое-какие интересные старые книги вам приволок! — донесся до нас вместе с ветерком голос Яши. — Посмотрите, чтобы не скучать!
Мы не отвечали, выжидая, когда энергичный хозяин мог бы уже исчезнуть — учитывая, что мы не отвечаем ему, а, наоборот, спим. Ну вот, наверное, достаточно? Митя приоткрыл глаз и пробормотал:
— Да, вот только книг нам сейчас и не хватает!
Голова хозяина как раз скрывалась за краем. Лежа на раскладушке, мы видели вообще одно небо... Высоко же мы залетели!
Но потом, вдруг унесенные неизвестно каким ветром, мы оказались с Митей на одной раскладушке... крепко, оказывается, их делают!.. Потом разделились, лежали рядом... оказывается, можно и на одной! После этого, однако, почувствовав легкий укол совести, решили поинтересоваться хозяйскими книгами — раз уж он их приволок!
Мы залезли в кошелку.
Вот это старина!..
На обложке самой толстой книги с металлическими застежками был выдавлен какой-то необычный, пухлый короткий крест... где-то я такой видела! По четырем его концам стояли четыре слова. Пользуясь французским, я их перевела: Вера. Надежда. Любовь. Терпение. Часто приходилось слышать в жизни: Вера, Надежда, Любовь... Терпение... в этом сочетании как-то не попадалось. Впрочем, совсем недавно я где-то слышала именно это сочетание... от какого-то очень важного для меня человека. Я помню, очень удивлялась и волновалась: откуда он еще и Терпение приплел? Вспомнила! Эти четыре слова повторял все время в своих выступлениях Тихомиров. «Только это нас и спасет, друзья! — повторял он по телевизору и просто так — Вера, Надежда, Любовь... и Терпение!»
Во время последних своих выступлений он уже выглядел очень плохо: черные круги под глазами, глаза блестят, но именно благодаря этому издалека, с трибуны или в телевизоре, он выглядел вдохновенно, необыкновенно.
Терпения-то ему, на мой взгляд, как раз и не хватило! Впрочем, то не его вина. Лагерь. Психушка. Болезнь.
— Вера. Надежда. Любовь. Терпение, — сказал Митя. — Девиз розенкрейцеров, на их кресте.
Ах, вот откуда эти слова и почему они так взволновали меня! Я видела их с Роже в храме розенкрейцеров... где я, кажется, что-то обещала.
Мы отвернули тяжелую обложку. Дальше был русский текст, лишь на старинных портретах, идущих в самом начале, были латинские надписи.
Портрет мучительно знакомого человека с выпуклыми глазами, втянутыми щеками, гладким лбом и острой ухоженной бородкой.
— Шекспир? — воскликнула я, хотя понимала, что человек на портрете гораздо ближе мне, чем английский классик.
— М-м-м... Шекспир — это, видимо, всего лишь одно из проявлений этого человека. Лорд Фрэнсис Бэкон. Происхождение таинственно. Упрощенная, на мой взгляд, версия — незаконный сын королевы Елизаветы и графа Лейчестера. Но навряд ли! Член многих тайных обществ своего времени... и нашего! Этот же портрет — Иоганн Валентин Андреа, один из высших эмиссаров ордена розенкрейцеров — а в наши дни...
— Господи! Дженкинс! Седые кудри, борода! Да — славная личность!
— И... — Митя с волнением смотрел на меня.
— Господи!.. Гуня!.. Да — Шекспир нынче мелкий пошел!
Митя перевернул страницу.
— А что это за фараон?
— Рамзес Второй. И...
— Ужас! Что же, совсем простых среди нас совсем, что ли, нет?
— Да... маловато, — вздохнул Митя и перевернул страницу.
— А это?! — Такого ужаса, как этот портрет, предыдущие не внушали мне...
— Александр Македонский. И это же лицо — у его предшественников... и продолжателей!
— Он — Александр Македонский?!!
Митя вздохнул. И следующая страница убила меня еще сильней. Я горестно поглядывала то на лист, то на Митю.
— Да... Устроился!! — проговорила я.
— Да, ничего... спокойно! — забормотал Митя. — Это не Иисус тут изображен!
— Ты, что ли?
— Да нет, куда мне! Это — предшественник. Не только мой, но даже и Христа. Бонифатий. В Древнем Риме, еще до христианства. Раб, благодаря своей красоте и уму ставший фаворитом Цезаря, любовником его жены. Однажды в богатстве и славе проходил через площадь, где казнили беглых рабов — отрубали им головы. И вдруг он пошел на плаху, сказал, что он тоже беглый раб, и потребовал своей великой властью, чтобы ему тоже отрубили голову. Что и было сделано! Это... куда уж мне!
— Да... заманчивая перспектива! — проговорила я.
— Да ладно... Чего раньше времени дергаться! — Митя торопливо перевернул страницу. Там была изображена роскошная резная рама, парик, жабо, букли — но овал лица был пуст. — Предположительно известен, — заговорил Митя, — как аббат Варт, но настоящее ли это имя? Навряд ли. Портретов не сохранилось... или не сохранено. Но он тоже рядом... Я чувствую это. Братья эти обладали секретом продления человеческой жизни до большого срока. Они могли восстановить каждого брата, умершего даже много лет назад. Вначале их было пятеро, умерших еще задолго до Рождества Христова. Именно они, воскреснув в нужный год, ведомые звездой Вифлеема, нашли Спасителя на руках матери и рассказали всем людям, кто это. Эти пятеро снова стали молодыми людьми через много сотен лет... Что-то теперь зачастили, — добавил Митя. — Конец света, что ли, грядет? Непонятно — я-то, безродный, тут при чем?
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Вячеслав Пьецух (1946), историк по образованию, в затейливых лабиринтах российского прошлого чувствует себя, как в собственной квартире. Но не всегда в доме, как бы мы его не обжили, нам дано угадать замысел зодчего. Так и в былых временах, как в них ни вглядывайся, загадки русского человека все равно остаются нерешенными. И вечно получается, что за какой путь к прогрессу ни возьмись, он все равно окажется особым, и опять нам предназначено преподать урок всем народам, кроме самих себя. Видимо, дело здесь в особенностях нашего национального характера — его-то и исследует писатель.
Ведущий мотив романа, действие которого отнесено к середине XXI века, — пагубность для судьбы конкретной личности и общества в целом запредельного торжества пиартехнологий, развенчивание «грязных» приемов работы публичных политиков и их имиджмейкеров. Автор исследует душевную болезнь «реформаторства» как одно из проявлений фундаментальных пороков современной цивилизации, когда неверные решения одного (или нескольких) людей делают несчастными, отнимают смысл существования у целых стран и народов. Роман «Реформатор» привлекает обилием новой, чрезвычайно любопытной и в основе своей не доступной для массовой аудитории информации, выбором нетрадиционных художественных средств и необычной стилистикой.
У Олега было всё, о чём может мечтать семнадцатилетний парень: признание сверстников, друзья, первая красавица класса – его девушка… и, конечно, футбол, где ему прочили блестящее будущее. Но внезапно случай полностью меняет его жизнь, а заодно помогает осознать цену настоящей дружбы и любви.Для старшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.