Ева и ее мужчины - [33]

Хотя желающих посмотреть «столь нашумевшие» картины было более чем достаточно. Ева отказалась давать интервью, она смотрела на свое поражение сквозь пальцы. Полотна, выставленные на Константен-Пекер, были, по ее собственному мнению, лучшими ее творениями.

Натали пыталась успокоить ее, но Ева сказала:

— А вы-то сами не остыли ко мне? Успех — дело случая и времени. Вы готовы ждать?

Или же мне покупать билет в Москву?

Натали всплеснула руками:

— Не сходи с ума! Я уверена в тебе больше, чем в самой себе! Здесь живет капризный народ, который желает знать, во что он вкладывает деньги. Ни вкус, ни стиль, ни тематика — ничто не играет такую роль, как имя. Ты-то, я надеюсь, понимаешь это не хуже меня.

В день закрытия выставки, когда картины были водворены в галерею Натали, Сара вкатила в гостиную столик с запотевшей бутылкой русской водки, тарелку с норвежской жирной сельдью и вазочками с красной и черной икрой.

Здесь же были масло и ржаной хлеб с тмином.

— А где же лук кольцами? — возмутилась Натали, отвинчивая крышку и разливая ледяную прозрачную водку в узкие хрустальные рюмки.

Сара, хлопнув себя по лбу, убежала и через минуту вернулась с луком. Добавила лук к селедке и снова скрылась за дверью.

— У нее роман с Франсуа, — усмехнулась Натали, делая себе и Еве бутерброды с икрой. — Дурочка, у него же семья. Но пусть себе живут и радуются. Она хотя бы перестала донимать Бернара… — Натали уронила вилку и покраснела.

— Так ведь вроде бы и донимать некого? — спросила Ева.

Она вспомнила, как ездила с Франсуа в отель неподалеку, когда он учил ее водить машину, вспомнила его прикосновения, слова и подумала о том, что французские мужчины сильно отличаются от русских. И если бы сейчас, в порыве откровенности, Натали задала ей вопрос:

«Чем же?», то она бы непременно ответила. Но Натали ничего не могла знать. Она играла сейчас роль утешительницы, и Еву это устраивало.

— Я должна тебе сообщить две приятные новости, — интригующим тоном произнесла Натали и протянула Еве бутерброд. — Во-первых, сегодня приезжает Бернар. Ну? Почему же ты не радуешься?

— А вы считаете, что я должна от радости хлопать в ладоши, потому что приезжает мужчина, который бросил меня на целый месяц и не давал о себе знать? Натали, Бернар меня больше не интересует.

Натали опустила руки и непонимающе уставилась на Еву:

— Он не мог! Не мог!

— Если он был жив и здоров, то мог.

— Ты ничего не знаешь. Он был виноват передо мной. — Она закурила. — Когда ты уехала, он сказал, что не намерен оставаться в этом доме — представляешь, в этом доме! — ни минуты. Что он разрывает наш договор, а суть договора в том, что он должен жить со мной в браке в течение пяти лет под одной крышей, после чего ему отойдет приличный капитал.

Так вот, он решил развестись со мной. Ему осталось-то всего ничего, мог бы потерпеть, тем более что ты была рядом. Но он испугался, что ты бросишь его, когда узнаешь, что он не так богат, как тебе могло показаться. Он собирался как сумасшедший. Притворился больным — для коллег, и полетел в Москву. В аэропорту я ему сказала — он немного взял себя в руки, — что, если он передумает, пусть возвращается, я забуду этот разговор. А потом я поставила ему еще одно условие…

— Сколько можно! — Ева встала и швырнула салфетку на ковер. — Сколько можно измываться над людьми? Какие контракты, какие условия? Вы — выжившая из ума истеричка, которая только и знает, что играет на чувствах людей. Вы нашли самое слабое место Бернара и давите, давите изо всех сил! Неужели он вам настолько безразличен, что вы не желаете ему счастья? А я? Вы подумали обо мне? Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что Бернар остался в Москве. Что такое вы придумали на этот раз?

— Я сказала ему, — Натали горько усмехнулась, и лицо ее вдруг озарилось грустной улыбкой, — чтобы он возвращался через месяц, не раньше, тогда я дам ему развод, и он получит свою долю. Я проверяла ваши чувства.

— Вы?! Да какое вы имеете право проверять чьи бы то ни было чувства?! Вы слишком много на себя взяли. Разбирайтесь с Бернаром сами. У вас свои взгляды на жизнь, а у меня — свои. — Она выпила одним глотком содержимое рюмки и выскочила из комнаты. Как она ненавидела в эту минуту Натали!

Забежав к себе в комнату и покидав в чемодан только самое необходимое, она зашла в мастерскую и, со слезами на глазах простившись с ней и со своими неоконченными работами, через маленькую калитку на другом конце сада вышла на улицу. Отыскав телефонную будку, она позвонила Франсуа, который в это время мыл ее машину в гараже, и попросила выехать за ворота. Через четверть часа Ева мчалась в тупик Бово.

* * *

Клотильда, узнав Еву, удивленно вскинула брови. На ее немой вопрос Ева лишь пожала плечами.

— Мне бы ту комнату, в которой я останавливалась, — сказала она на плохом французском, но девушка поняла ее.

— Ужинать будете?

— Я уже поужинала, — с чувством произнесла она, устремляясь вслед за Клотильдой на второй этаж.

Девушка открыла ей комнату и хотела уже уйти, как Ева сказала:

— Клотильда, я тебя очень прошу: меня здесь ни для кого нет, понимаешь?

Девушка поправила на носу круглые очки и грустно улыбнулась: она поняла.