Это случилось в полночь - [35]

– Самое важное, – заметил Рурк, – справляется ли Микаэла, на твой взгляд, с работой?

– Справляется, и чертовски здорово, в противном случае я бы отправил ее паковать вещи, и наплевать мне было бы на контракт. Черт побери, я даже не могу пользоваться своим собственным телефоном на станции. Она модернизировала коммутатор. И теперь там гнезда для записи сообщений о погоде и для местных новостей. Она сейчас в центре у Фейт, записывает части программы, посвященной гончарному делу. У меня один человек, который брызжет слюной от каждой ее прихоти – Дуайт Браун, – он даже собирается увольняться.

– Дуайт – это который носит пижаму под курткой? – спросил Калли. Истинного уроженца Запада забавлял этот пришлый парень.

– Он талантливый. Ему нужна была работа, и мне повезло, что я его заполучил. Когда я уходил, они как раз орали друг на друга. У меня возникло такое странное чувство, что Микаэла и Дуайт получают удовольствие, цапаясь друг с другом. Не могу представить, как они сидят вместе за одним дикторским столом и дружески болтают. – Харрисон провел пальцем по ободку чашки. Педантичный человек, ценящий спокойствие и порядок, он задумчиво заметил: – У меня были подобные «язвы», и я от них далеко не в восторге.

– Хороший боец идет в открытую. Я, например, предпочел бы именно это, а не тихую утомительную мышиную возню, – шепотом заметил Калли.

– Микаэла ничего и не скрывает. Она со своей притворной улыбочкой… Ладно, хватит об этом. – Харрисон задумался. Он каждый раз стремился к этому вызову, задирая ее, и между ними разгорался страстный спор.

Джейкоб пристально посмотрел на сломанный нос Харрисона и мысленно вернулся в то время, когда мальчику было только пятнадцать. Харрисон стоял на ступеньках их дома, в его лице не было ни кровинки, а глаза с ужасом смотрели на Фейт. Он выглядел так, будто его переехал грузовик: одежда была разорвана, под глазами уже начали проступать синяки, один глаз полностью заплыл, а с разбитого носа капала кровь.

Он категорически отказывался от доктора, и Джейкоб, имеющий кое-какой опыт в этих делах, постарался как можно лучше обработать нос Харрисона, плотно зафиксировав его пластырем.

– Простите, мне очень жаль, – только и повторял мальчик, не сводя глаз с Фейт.

Казалось, он цепляется за нее, держась на натянутых как струны нервах. В любую минуту он мог буквально рассыпаться на кусочки, сильная мука исказила его лицо.

– Тебе не за что просить прощения, – утешала она его.

Раньше, когда Фейт его обнимала, Харрисон неуклюже отвечал на ее объятия. На этот раз, дрожа и мотая головой, он постарался уклониться от объятий.

– У меня дела в городе, – сказал тогда Джейкоб, он был абсолютно уверен, что Харрисона избил отец. «Этот мерзавец больше пальцем не тронет мальчишку», – пообещал себе Джейкоб.

– Нет, ты никуда не пойдешь, останься здесь, – возразила Фсйт, промывая ободранные костяшки пальцев Харрисона. Ее взгляд говорил Джейкобу, что парень дал сдачи.

– Ты не хочешь рассказать нам, что случилось, Харрисон?

Мальчик отрицательно помотал головой, опустив глаза. Потом в комнату вошла Микаэла, остолбенев от вида Харрисона, и встретила взгляд отца, ровный и задумчивый. Она, должно быть, почувствовала в нем скрытую ярость, потребность отомстить за мальчика и мольбу помочь ему. Микаэла отметила озабоченное выражение лица матери, которая крепко держала Джейкоба за напряженное предплечье. Микаэла никогда не боялась взвалить ответственность на свои плечи, и именно так она поступила той ночью.

– Харрисон, я еду верхом. Тебе понадобится что-нибудь потеплее, если ты собираешься составить мне компанию. Папа, можно, он возьмет твою куртку?

Джейкоб помешал свой кофе, мысленно опять возвращаясь в ту ночь. Фейт пыталась убедить его в том, что Харрисон больше уже не беззащитный мальчик. И ему вряд ли хочется скандала, к которому неминуемо привела бы поездка Джейкоба. Начиная с той ночи мальчик отдалился от семьи Лэнгтри, храня в глубине души какую-то мрачную и жестокую тайну. Харрисон навещал их во время школьных каникул и позже в течение последующих лет. Что бы ни пришлось ему пережить, это сделало его мужчиной больше, чем мог представить его отец, и на следующий день Кейн-старший выглядел хуже, чем его сын. Наверняка Харрисону было тяжело противостоять своему отцу, но он всегда совершал именно то, что было необходимо…

Харрисон окинул взглядом мужчин, сидевших за круглым деревянным столом. Его слова вывели Джейкоба из задумчивости.

– Я уже вставил в программу национальные каналы, а Микаэла заполняет оставшиеся в сетке вещания пробелы. Она набирает рекламодателей, причем собирается рекламировать все подряд – от сельскохозяйственной техники до автомобилей и еще бог знает чего, она убирает фильмы с Джоном Уэйном. Я планировал показать все фильмы с его участием, а она оставила лишь несколько, заменив их главным образом комедиями положений.

Мужчины беспомощно уставились на него.

– Только не Джона Уэйна, – пробормотал наконец Рурк.

– Я поговорю с моей девочкой. Возможно, что она просто не понимает, насколько важно для человека смотреть любимые фильмы. Мы очень устаем после рабочего дня. Мы имеем право на «спортивные вечера» и «правильное» ковбойское кино.