— Нам долго ехать? — спросила Джеки, чтобы прервать молчание.
— Минут десять. — Бен бросил быстрый взгляд на свою спутницу. — Ты будешь участвовать в свадебной церемонии?
— Да. Джулиана попросила меня быть подружкой невесты.
— Но ты же не можешь, поскольку уже была замужем, подружками невесты обычно бывают незамужние девушки.
— Какая разница? — Джеки пожала плечами.
— Нет, побывав замужем, ты не можешь быть подружкой невесты.
Бен не заметил, как глаза Джеки предостерегающе сузились, а на губах заиграла дьявольская улыбка.
— Если бы я придерживалась физиологической стороны ритуала, мне никогда бы не бывать подружкой ни на одной свадьбе, поскольку девушкой я перестала быть задолго до замужества.
— Нашла чем хвалиться! — резко бросил Бен, но Джеки с удовлетворением отметила, что ей удалось его шокировать.
— Я не хвалилась, а просто констатировала факт.
Ага, мистер Невозмутимость, кажется, утратил над собой контроль!
— А на твоей свадьбе Джулиана была подружкой?
Бен решил вернуть разговор в безопасное русло, но при этом выяснить о ней как можно больше. Он все еще не мог поверить, что эта женщина-ребенок успела побывать замужем и развестись.
— По правде говоря, никого из моей семьи не было на свадьбе, — тихо произнесла Джеки, глядя в окно.
— Почему?
Она передернула плечами.
— Мы с Жаном поженились в Париже, под влиянием момента. Нам было все равно, лишь бы рука об руку идти в светлое будущее, где нас ждет вечная любовь.
— И сколько продлилось светлое будущее и вечная любовь?
— Восемнадцать месяцев.
— Сколько тебе было лет? — Если сейчас она выглядит на двадцать, то имела ли она вообще юридическое право на брак?
— Мне было девятнадцать, когда мы поженились, и двадцать один, когда развелись. Сейчас вы с умудренным видом скажете: «Ты была так молода...»
— Но это так.
— Наверное. Но я многому научилась за восемнадцать месяцев своего брака. Сейчас мне двадцать пять, и я верю, что у меня еще все впереди. Кроме того, всем известно, что женщины взрослеют быстрее мужчин.
Бен вздохнул и покачал головой. Прямо как ребенок!
Последняя надежда покинула его — она действительно так молода, как выглядит. Если бы ей было хотя бы тридцать...
— Ну, это всем известно.
— Тогда в пересчете на мужской возраст мне тридцать четыре и я старше вас!
— Тридцать четыре?
— А вам — тридцать четыре?
— Если бы. На четыре года больше. — Господи! Через два года ему стукнет сорок, а ей будет только двадцать семь...
— Да? А вы выглядите моложе. Это все из-за физической работы на свежем воздухе. Жан истязал себя в тренажерном зале, чтобы оставаться в форме.
— Он актер?
— Ни в коем случае! Я бы в жизни не связалась с актером, я видела их слишком много и слишком близко, начиная с отца. Жан — преуспевающий бизнесмен.
— Шутишь? — Бен уставился на Джеки во все глаза.
— Эй! Смотрите на дорогу, иначе мы свалимся в кювет!
Чертыхаясь под нос, Бен выровнял автомобиль.
— А что, собственно говоря, вас так удивило? — бросилась Джеки в атаку.
— Муж-бизнесмен совсем не вяжется с твоим образом. Я представлял рядом с тобой актера или каскадера... — Бен не договорил. Не мог же он сказать, что видел ее рядом с мускулистым красавцем, под стать ей, а не занудливым бизнесменом.
— Жан — преуспевающий бизнесмен в текстильной промышленности. Он сын президента самого крупного во Франции текстильного конгломерата. Что заставило вас думать, что я безмозглая идиотка, которую способна привлечь только внешняя красота и мишура шоу-бизнеза? Между прочим, я неплохо разбираюсь в бизнесе, сама веду свои дела, считаюсь очень хорошей хозяйкой, и Жан пару раз просил меня помочь ему уже после развода. Я неплохо разбираюсь в вопросах международной экономики... — Джеки разозлилась не на шутку. Глядя прямо перед собой, она никак не могла успокоиться. Почему Бен решил, что она пустоголовая кукла?
Бену с трудом удавалось сохранить невозмутимость. В каких же разных мирах они существуют! Она вышла замуж за деньги, имеет капитал, разбирается в ценных бумагах. Весь же капитал Бена лежит на его пенсионном счете, у него есть маленькая фирма... и все.
— Брак развалился, и маленькая девочка поспешила под мамочкино крылышко? — Бен понимал, что его сарказм неуместен, но ничего не мог с собой поделать. Кроме того, его подстегивало любопытство.
— Нет. Я купила дом в Малибу и прожила там два года. Только после этого приехала навестить родных. — Холодность тона говорила о том, что она сердита.
— А почему ты не вернулась к родным?
— Я их почти не знаю.
— В каком смысле?
— В буквальном. Я их не знала до моего приезда сюда. Мою мать я не видела десять лет. А единственная наша встреча длилась несколько часов в Вашингтоне, когда нам обеим посчастливилось быть там одновременно.
Бен не мог скрыть своего удивления.
— Как такое могло случиться?
— Так сложилось. Мы общались в основном по телефону, иногда писали друг другу. А вы часто видите своих родственников?
— Достаточно часто. Они живут здесь, в Шарлотсвилле. Мы встречаемся раза два в месяц.
— А-а-а...
— Вот вам и «а-а-а». — Он чуть не рассмеялся, увидев ее обескураженное лицо.
— Что ж, вам повезло больше, чем мне.
