Этика Спинозы как метафизика морали - [75]

, который, в отличие от универсума Лейбница, является не лучшим из возможных миров, а единственно возможным по своей природе, поскольку Спиноза исключает логическую возможность существования в настоящее время иного, чем существующий, мира, обладающего той же природой, что и наш мир (I 5). Возможность существования миров с иной природой, чем наш, Спиноза не отрицает, но эта виртуальная реальность миров иной природы, или субстанций с иным атрибутом, чем у «нашей» субстанции, никаких изменений в порядок нашего мира внести не сможет, поскольку, как можно предположить, эти миры просто не будут пересекаться между собой. Более того, мысль о возможности внести изменения в существующий в нашем мире порядок в соответствии с воображаемым порядком иной природы Спиноза оценил бы как идею искаженную и смутную, или как продукт воображения. Адекватная идея должна быть изоморфной существующей реальности, а Спиноза допускает в качестве образца только одну модель бытия, которую он описывает в своей «Этике». Если наш мир есть вершина совершенств, то все иное относительно существующего должно рассматриваться как худшее, ведь всякий шаг с вершины в любую сторону всегда ведет к падению. Наш мир совершенен не только в целом, но и в каждой своей детали, которая вытекает из божественной природы с такой же необходимостью, как и все в целом (129). Необходимость в этом случае тождественна совершенству, ведь реальность и совершенство – одно и то же (II Определ. 6).

4.20.2. Происхождение идеи о несовершенстве мира

Откуда тогда в этом мире могут появиться представления о нечестивом, ужасном, несправедливом и постыдном? Наличие их в сознании людей Спиноза не отрицает, иначе утратит смысл сама задача создания его «Этики». В самой природе вещей для этих пороков места нет: «В природе все происходит в некоторой вечной необходимости и в высочайшем совершенстве» (I Прибавление). Но где они могут утвердиться? Только в человеческом сознании, в его идеях, представлении, воображении. Как говорит Спиноза, «все способы, каким обыкновенно объясняют природу, составляют только различные роды воображения и показывают не природу какой-либо вещи, а лишь состояние способности воображения» (I Прибавление). Он относит такие представления к вещам, являющим собой продукты способности воображения (entia imaginationis). На самом же деле «в природе все происходит в некоторой вечной необходимости и в высочайшем совершенстве» (там же).

О совершенстве вещей нужно судить не на основании образцов, созданных человеческим умом, а исходя из их природы и способности (natura et potentia) (там же). Как мы знаем, potentia у Спинозы обозначает также мощь самой природы, или метафизическую способность всякой вещи сохранять свое бытие (suum esse). Каждая вещь несет в себе столько совершенства, сколько отпущено ей природой, или Богом, а человеческие представления о целесообразности или полезности того или иного порождения природы не соответствуют самой природе вещей (см. критические замечания Спинозы в «Прибавлении» к ч. I относительно телеологических конструкций, к которым склонно человеческое воображение). Правда, на вопрос, почему Бог не создал всех людей такими, чтобы они руководствовались в своей жизни одним только разумом, Спиноза дает вполне традиционный ответ: у него было достаточно материала для сотворения всего, от самой высшей степени совершенства до самой низшей (там же). Этот аргумент строится на отождествлении совершенства мира с полнотой бытия, в котором есть место всему. Тем самым Спиноза признает наличие объективного основания для определенного несовершенства в вещах, но этот дефект определяется им скорее как явление меньшего совершенства в градации существующих в мире совершенств. Как выясняется, такого рода недостатки в устроении мира входят в объективный план провидения (как идеи бесконечного божественного ума) и порождаются самой необходимостью божественной природы. Люди, которые в большинстве своем и по обычному порядку природы не столько следуют разуму, сколько подвержены влиянию аффектов, не нарушают тем самым порядка природы, а необходимо ему следуют (Политический трактат, II 18).

Истинное познание, к какому в идеале причастен человек добродетельный и твердый духом, не допускает искажения действительного порядка вещей. Ложные идеи могут появиться только в особого рода сознании, способном порождать идеи неадекватные и смутные. Всякая такого рода идея является исключительным достоянием единичного, частного человеческого ума (II 36). Это своего рода дефект человеческой природы. Частный человек видит вещи искаженно, смутно и спутанно, следствием чего и являются ложные идеи ума – аффекты ненависти, гнева, зависти, самомнения, которые сами становятся препятствием для правильного познания.

Правда, можно заметить, что всякая неадекватная идея ума, будучи искаженной картиной действительности, имеет под собой вполне объективные метафизические основания, и, следовательно, зло все-таки определенным образом проникает в универсум Спинозы. Объективным базисом зла, т. е. смутной, ложной, неадекватной идеи, становится у него сама