Этика Спинозы как метафизика морали - [60]

Двум степеням совершенства человеческого ума соответствуют два статуса нашего ума, или две его неравные части – вечная (активная и разумная) и смертная (пассивная и воображающая) (V 40 короля.). Правда, в схолии к той же теореме Спиноза замечает, что бессмертная часть ума составляет вечный модус мышления, определяющийся другим вечным модусом, этот третьим и так до бесконечности. То есть наш ум, вернее, его вечная часть, все-таки сохраняет признаки пассивной природы, поскольку представляет вечный и бесконечный разум Бога, но при этом остается только частью этой бесконечности, будучи зависимым от других его вечных частей. Таким образом, даже в бесконечном пространстве божественного разума так или иначе воспроизводится ординарная модель каузального порядка, в котором лучшая часть человеческого ума, будучи идеей тела, представленного под формой вечности (V 23 схол.), детерминирована другими вечными идеями и зависит от них. Это и отличает человека от Бога, бесконечный разум которого вмещает в себя все идеи и лишен пассивности.

Отсюда следует, что Бог, который свободен от всяких пассивных состояний, не может быть подверженным аффектам радости и печали, поэтому ему не свойственны ни ненависть, ни любовь (V 17 схол.). Как подчеркивает Спиноза, идея Бога, существующая в человеческом уме, обладает адекватной и совершенной природой, и соответственно, созерцая Бога, мы проявляем активность (действуем – agimus). Эта форму нашего отношения к Богу можно определить как любовь. При этом Спиноза подчеркивает, что человек, любящий Бога, не может желать, чтобы и Бог в свою очередь любил его. Ведь в этом случае в его желании содержалась бы мысль о несовершенстве Бога, т. е. его подверженности аффекту любви (V 19). Если же говорить о высшей познавательной способности человеческого существа, реализуемой в третьем, интуитивном виде познания, то она приводит к аффекту радости, которая сопровождается идеей о Боге как ее причине. На этом основании необходимо возникает познавательная любовь человеческого ума к Богу (amor Dei intellectualis). Спиноза допускает, что этот род любви представляет собой любовь Бога к самому себе, но, оставаясь даже в этом случае аффектом, такая любовь Бога все равно не выражает Его бесконечную природу, поскольку представляется через природу (сущность) человеческого ума под формой вечности. На самом деле это только часть бесконечной любви, которой Бог любит самого себя (V 36).

4.9. Интеллектуальная версия утилитаризма

Для выражения высших моральных приоритетов в своей системе Спиноза использует понятие добродетель (virtus), которое становится у него синонимом термина благо (bonum) – добродетель есть способность (potentia) человека, выражающая саму его сущность, или природу, заключающуюся в стремлении человека пребывать в своем существовании (IV 20). Опираясь на это понятие, Спиноза делает своеобразный шаг в сторону утилитаристского понимания моральной природы человека: «…первой и единственной основой добродетели или правильного образа жизни есть искание собственной пользы» (utile) (V 41). Польза, в свою очередь, состоит в стремлении человека к сохранению собственного бытия (suum esse conservare) или в стремлении к самосохранению (sese conser-vandi), которое он также определяет как «первое и единственное основание добродетели» (IV 22 королл.). Как мы знаем на примере гедонистического, вернее, жизнелюбивого образа мудреца, представленного в схолии 2 к теореме 45 ч. IV «Этики», желание счастливо и хорошо жить, действовать и вкушать высокие наслаждения

Спиноза относит к первичной расположенности человеческой природы, или к самой сущности человека. Ведь именно состояние радости (laetitia) всегда оказывается ближе всего к его идеалу активной, деятельной, т. е. свободной жизни, характеризующей, прежде всего, субстанцию. Хотя и радость остается аффектом, т. е. пассивным состоянием нашей природы, ее моральный оппонент – печаль – в еще большей мере отдаляет человека от его нравственного идеала, поскольку истощает силы жизни и ослабляет в нас энергию самосохранения. Поэтому печаль должна быть избегаема и в ординарной жизни. Таким образом, главная польза для человека состоит в том, чтобы быть. Конечно, это стремление манифестировано в каузальной структуре универсума, в которой всякое единичное стремление отдельного модуса поддерживается и детерминируется стремлением другого модуса как предшествующего ему элемента причинного ряда. Поэтому каждый модус, включенный в такой порядок детерминации, оказывается несвободным и, соответственно, обладающим аффективной природой, не говоря уже о том, что это естественное стремление человеческой природы к самосохранению переменчиво и не стабильно, поскольку проявляется в смене состояний человеческого ума и тела, их переходах от большего совершенства к меньшему, от большей способности к действию – к меньшей, и наоборот.

В чем же преимущественно проявляет себя добродетель? Как утверждает Спиноза, добродетель (virtus) есть способность (potentia) человека производить то, что может быть понято из одних только законов его природы (IV Определ. 8). Это определение содержит в себе коннотации адекватной причины (III Определ. 1), или свободного деяния (I Определ. 7), которые присущи исключительно субстанции и только частично – модусам. Речь идет об автономии добродетельного действия и о суверенности субъекта морального поступка – в конечном счете и в высшем смысле слова таким субъектом может быть только сама субстанция. Понимание Спинозой добродетели как