Эти отвратительные китайцы - [16]
Председатель. Извините, регламент — две минуты, желающих много.
Вопрос. Господин Бо Ян, вы затронули проблему положения человека при феодализме, говорили о притеснении личности династией Мин. Но и западные страны пережили долгий период абсолютной монархии, почему же впоследствии они смогли выработать либеральную концепцию личности, а Китай — нет?
Бо Ян. Похоже, это вопрос на засыпку. Но я давно профессор — доктор наук «зеленого острова»> [38]. (Смех в зале, аплодисменты.) К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос. Точно так же невозможно понять, почему западные люди едят вилкой и ножом, а китайцы — палочками. Становление культур происходит постепенно, если две культуры не контактировали и возможности взаимовлияния были очень малы, каждая развивалась по своей модели. Известно, что порой какой-нибудь незначительный фактор способен изменить не только отдельную человеческую жизнь, но и судьбу нации. Однако никогда не известно, что это за фактор и когда он подействует…
Хочу лишь подчеркнуть, что китайская и западная автократии различаются и по масштабам, и по силе. Я, правда, еще не приступал к изучению западной истории (смех в зале), но, полагаю, различия очень существенны. При сравнении нельзя не заметить, что китайская деспотия была абсолютной. На Западе достаточно было преклонить одно колено перед королем, ибо на колени становятся только перед Богом, а перед людьми, думаю, очень редко. В Китае же не только становятся на колени, но и отвешивают земной поклон, да еще и ударяются головой о землю. (Смех в зале.) В последние годы правления Цин в ходу было выражение: больше бей челом, поменьше говори. Поэтому боюсь, что китайская автократия отличалась от западной и по сути, и по форме. Я видел парадный портрет короля Людовика XIV: в центре величественно восседает король, а императрица и придворные сидят вокруг него — в Китае такого быть не могло: китайские придворные всегда стояли на коленях, трепеща от страха.
Вопрос. Я держу в руках книгу «Высказывания Бо Яна». Мне кажется, что у нашей демократии есть важная особенность, которую Вы не упомянули в своей книге: запрет задавать вопросы о политике. (Смех в зале, аплодисменты.)
Вопрос. Господин Бо Ян, вы сегодня анализировали китайскую историю и сделали пять выводов, с четырьмя из которых я готов согласиться почти полностью, но у меня есть сомнения по поводу последнего: вы говорите, что слишком большое население — причина сегодняшних бед Китая. Однако Япония — хотя это страна с маленькой территорией и большим населением, но уровень жизни там очень высок: они не позаимствовали наш институт чиновничества, отсюда и результат. Не думаю, что причина наших бед в большом населении. Если бы мы хорошо вели торговлю и развивали промышленность, если бы мы преодолели недостатки и слабости, то отлично справлялись бы и даже могли бы иметь население в два раза большее. Не надо думать, что китайцев слишком много, поэтому нужно ограничить численность, или завоевывать чужие территории, или убивать друг друга. Речь идет о явлении, а не о результате, это не одно и то же… Огромная территория Китая может вместить и в два раза больше народу. (Смех в зале.)
Бо Ян. Совершенно с вами согласен. Однако все дело в множестве «если бы», и прежде чем эти «если бы» воплотятся в жизнь, численность населения по-прежнему будет оставаться большой помехой. Именно слишком большая численность населения с давних пор мешает нашей промышленности, науке и культуре реализовать все эти «если бы».
Вопрос. Господин Бо Ян, Вы полагаете… что наши беды главным образом вызваны слишком большой численностью населения. Я согласен с четырьмя другими вашими выводами, но не с этим. Ведь китайское население будет расти и в будущем? Значит, и беды наши никогда не кончатся?
Вопрос. Господин Бо Ян, вы очень интересно трактуете проблемы Китая, но, может быть, я чего-то недослышал, а может быть, вы опасаетесь говорить… В общем, я понял, что у китайского народа очень много недостатков и он безнадежно самолюбив, но вы, господин Бо Ян, не упомянули события современной китайской истории: решительную борьбу китайского народа против империализма и феодализма… После освобождения, в 1949 году начался процесс построения социализма, и за это время, с одной стороны, была заложена экономическая база, с другой стороны, в области идеологии была проведена большая воспитательная работа. Не прокомментируете ли вы, господин Бо Ян, эти обстоятельства…
Бо Ян. Это вопросы политики, мы их сегодня не обсуждаем. Мы говорим только об истории. К тому же я в политике плохо разбираюсь. (Смех в зале.) <…>
Сегодня я много говорил о недостатках Китая, иной, услышав это, разочаруется, но я думаю, что нам нужно говорить именно о недостатках, а не о достоинствах… И надо понимать, что слабости китайцев касаются не только их, но и всего мира: потонула лодка — ну и пусть, пошел ко дну корабль, и образовавшийся водоворот затянет все соседние суда — ну и пусть.
Вопрос. Я часто слышу два выражения: «Справляйся с постоянно меняющимся с помощью неизменного» и «Рассказывай о радостях, скрывай печали». Что вы об этом думаете?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
Раздел «In memoriam» посвящен столетию со дня рождения классика французской литературы Альбера Камю (1913–1960). Говоря об истории его творческого наследия в России, переводчик и автор вступления ученый Борис Дубин пишет: «…как минимум два читательских поколения в „самой читающей стране мира“ были этого богатства лишены. Такой „прочерк“ не проходит бесследно для культуры…», и далее — о «зауженных горизонтах и обобранной судьбе самих этих поколений». Здесь же — набросок предисловия А. Камю к книге Симоны Вейль и фрагмент эссе «Первая улыбка мира» польского писателя Марека Заганчика (1967), где автор поминает путевые дневники Камю.
Номер открывается повестью классика немецкой литературы ХХ столетия Эрнста Юнгера (1895–1998) «Африканские игры». Перевод Евгения Воропаева. Обыкновенная история: под воздействием книг мечтательный юноша бежит из родных мест за тридевять земель на поиски подлинной жизни. В данном случае, из Германии в Марсель, где вербуется в Иностранный легион, укомплектованный, как оказалось, форменным сбродом. Новобранцы-наемники плывут в Африку, куда, собственно, герой повести и стремился. Продолжение следует.
Жан Фоллен (1903–1971) практически неизвестен в России. Нельзя сказать, что и во Франции у него широкая слава. Во французской литературе XX века, обильной громкими именами, вообще трудно выделиться. Но дело еще в том, что поэзия Фоллена (и его поэтическая проза) будто неуловима, ускользает от каких-либо трактовок и филологического инструментария, сам же он избегал комментировать собственные сочинения. Однако тихое, при этом настойчивое, и с годами, пожалуй, все более заметное, присутствие Фоллена во французской культуре никогда не позволяло отнести его к писателям второстепенным.
Американский прозаик Джордж Сондерс (1958). Рассказ «Десятого декабря». Мальчик со странностями наверняка погибнет в пустом зимнем лесопарке. На его счастье в том же месте и в то же время оказывается смертельно больной мужчина, собравшийся свести счеты с жизнью.