Эта несносная няня - [21]

Ей нужно было отвлечься, вспомнить, что в жизни есть и невинность, и добро, и она наклонилась к Микки. Он мирно спал в своей коляске. Густые каштановые волосы — как темная тень на нежной детской кожице. Эта трогательная картина помогла прогнать призраки тяжких воспоминаний. Когда она выпрямилась, Трейс стоял слишком близко.

— Мне очень жаль, — сказал он мягко.

— Что?

— Вы имели дело с жертвами сексуальных преступлений?

Да, не умеет она прятать свои чувства так хорошо, как хотела бы.

— Это было для меня самое тяжелое испытание в жизни. — Теперь девушка выглядела совершенно беспомощной.

— Ники! — Он обхватил ее лицо руками и осторожно вытер ей слезы. — Вы же помогли.

— Слишком мало, слишком поздно! — На миг девушка уронила голову ему на плечо, впитывая его силу, его тепло. — Она была такая маленькая, такая тихая… Как можно было ее обидеть?

Он погладил ее волосы, притянул к себе нежно-нежно, хотя все его тело напряглось, как струна, и прошептал:

— Не думайте о таких вещах. Помогайте, когда можете, и примиритесь с тем, что не в силах изменить.

Она содрогнулась от страшных воспоминаний.

— Я никогда не испытывала такой ненависти. И сейчас прихожу в ярость.

— Конечно, — согласился Трейс. — Вы не можете мириться со злом. — Он приподнял ее подбородок, и она заглянула в эти изумрудные глаза глубоко-глубоко и увидела в них затаенную боль. — Думайте о добре, которое вы сделали. Нельзя позволить ненависти одержать верх, иначе та жертва окажется не единственной.

— Именно так и говорил адвокат. И я могу заниматься этим — наблюдать за людьми. Интернет позволяет иногда предвосхитить события. Ответственность за детей — это нечто огромное, и я хочу иметь возможность защитить их, когда они находятся на моем попечении. Если я смогу распознать хищника, прежде чем он набросится на ребенка, значит, все мои труды не напрасны.

— По-моему, вы — просто сокровище. Что же сделать, чтобы вы вновь заулыбались?

Он отстранился, но его теплая рука осталась на ее шее. А она вытирала слезы и думала, в какую размазню вдруг превратилась. Трейс, должно быть, в ужасе. Однако, взглянув на него, Ники прочла на его лице нечто совсем не похожее на ужас.

— Ники, — произнес он, ее имя.

И ничего больше.

Но эта нежность, это тепло разрушили преграды, которые его страсть к соблюдению формальностей возвела между ними.

И в тот самый момент, когда разум Ники крикнул «Не надо!», Трейс шагнул к ней, склонил голову и потянулся к ее губам. И она раскрыла их навстречу его поцелую. Крепкая рука обняла ее, и она растворилась в его объятии, опьяненная силой и доверчивостью Трейса.

Как приятно ощущать, что кто-то держит тебя, прислониться, пусть лишь на миг, к кому-то сильному и верному.

Ники высвободилась из кольца его рук, как только эта мысль пришла ей в голову. Она не имеет права опираться на Трейса. Это момент слабости с ее стороны. И с его — тоже.

Она была уверена, что ему, когда он придет в себя, тоже будет неловко, и попыталась найти более безопасную тему для разговора. Надо пощадить Трейса.

Она кашлянула:

— А можно пострелять из вашего пистолета?

В его глазах блеснул изумрудный огонь. Потребовалось время (пусть только миг), чтобы разгоряченный, страстный человек вновь стал холодным невозмутимым полицейским.

— Вы хотите пострелять из моего пистолета?

— Да, пожалуйста.

Он перевел взгляд с Ники на спящего малыша. Потом опять взглянул на девушку:

— Тут неподходящее место.

— Да, наверное. Но может быть, мы сходим как-нибудь в тир? Мой отец был морским офицером. Он научил меня стрелять.

— Правда? — Трейс был явно удивлен. Он одарил Ники таким взглядом, что у нее перехватило дыхание. — Хорошо, — сказал он. — Уговор. Сходим туда вдвоем.

— Так он уже начинает приглашать тебя «сходить вдвоем»? — Резкость тона Аманды соответствовала степени ее негодования. — Я знала, чем заканчивается работа у вдовца.

— Ты зря волнуешься, — успокоила Ники сестру. — Это была просто шутка. Ни о чем конкретном мы не договаривались, слава богу. Я же говорила тебе: агентство запрещает няням вступать в романтические отношения с нанимателями. А я не хочу потерять работу сейчас, когда тебе осталось меньше месяца до родов.

Обиженная Аманда покачала головой и поудобнее уселась на раскладном стуле:

— Нехорошо дразнить беременную женщину.

Они расположились на аллейке позади Сэмпсон-Холла и ждали, когда начнется собрание общественности. Микки еще спал в коляске. После похода к Трейсу и того, что там случилось, Ники пошла через парк. Ей необходимо было вернуть самообладание, а что для этого лучше, чем спокойная прогулка?

Ее сердце беспорядочно билось — от поцелуя, от слова «вдвоем». Все эти недели она изо всех сил старалась держаться профессионально.

Ладно. Ники не скажет сестре, что Трейс ее поцеловал. Ее сердцем владеет Микки, и она не может позволить себе отдать хотя бы частицу своего сердца Трейсу. Потому что тогда оно разорвется.

— А мой муж опять уехал. Притом, что его не было дома пять месяцев, а я раздулась, как слониха. — Аманда любовно погладила свой живот. — Я буду искать положительные эмоции везде, где смогу их найти.

Ники нахмурила брови: