Если ты мне веришь - [37]

— Медитируете, мисс Раян? — весело произнес я, вместо пожеланий с добрым утром. Кристен вскочила с кровати:

— Наконец — то, мистер Норвингтон! Я думала, я не доживу до этого дня! — девушка сложила руки за спиной и улыбнулась так широко, что казалось, будто уголки ее губ тут же коснутся ушей.

— Я тоже рад вас видеть, Кристен, — бодро произнес я и встал рядом с девушкой. Она продолжала улыбаться и молчать. Я тоже ничего не говорил. Но это уже не смущало, ни меня, ни Кристен. Наверное, мы просто привыкли к такой тишине.

— Мы пойдем сегодня снова на улицу? — не выдержала Кристен и сложила руки в замок, перед собой, словно мысленно произносила молитву.

На самом деле, мне не совсем хотелось находиться на улице. Грязь, слякоть, лужи. В этом ничего нет приятного и вряд ли даже истинный оптимист смог бы убедить меня в обратном. Хотя, не думаю, что мисс Раян была оптимисткой. Скорее, наобарот.

К тому же на улице было жутко холодно. Но девушка только и мечтала об этом. Я ни сколько бы ни удивился, если бы узнал, что той ночью Кристен думала только о прогулке. Я взглянул в окно и сморщил нос:

— Вы действительно хотите мерзнуть на улице? Погода там не самая лучшая, мисс Раян, скажу я вам, — попытался уговорить я Кристен, но она твердо решила для себя, что ни за какие выгоды не останется сидеть в четырех стенах, пока есть возможность отправится хоть куда — то. Она быстро закивала головой, стараясь как можно быстрее приблизить меня к ответу.

И хотя я знал свой ответ уже наперед, все же решил еще потянуть время. Дело в том, что я, как уже говорил, не могу переносить дождь, слякоть, грязь. И поэтому специально отложил свой ответ, дав шанс девушке переосмыслить сказанное.

— Там жутко холодно и сыро, — начал я, но девушка тут же опередила меня, догадавшись о моем зловещем плане. И в последнее время, Кристен все более могла догадаться о моих действиях. Она будто наперед по какой — то причине знала, что я скажу и что сделалаю. Однако меня это не слишком пугало. На самом деле, это было даже хорошо, если можно так выразиться. Так, мисс Раян была готова морально к тому, что я собирался проговорить, и слез тоже намного стало меньше, чему я был рад больше всего.

— Как только мы выйдем, я начну рассказывать дальше, не отвлекаясь ни на что! — пыталась уговорить меня Кристен. И снова она походила на ребенка, которому сможет отказать только самый что ни на есть жестокий человек. Но я точно не был таким. По крайней мере, внутри.

Я заулыбался такой ее позиции и решил больше не мучить девушку. Она и без того достаточно просила выйти на улицу дежурных, так что лишние преграды были ни к чему.

— Ловлю вас на слове, мисс Раян!

Девушка еще больше заулыбалась, что тогда — то я точно был уверен, что ее острейшие, словно ножи, уголки губ тут же должны были врезаться с неимоверной силой в мягкие щеки Кристен.

Но, к счастью, этого не произошло, и я совсем перестал об этом думать. Мне совершенно не нужно было думать о чем — либо кроме истории Кристен. К чему она, собственно, и приступила, оказавшись за пределами ее «темницы».

— Я ждала с нетерпением тот день, когда тетушка увидет его. Целый день, пока Люсинда была на работе, я только и думала о встрече. Как она отреагирует? Испугается ли? Поверит ли, что это правда? А может она поспешит убраться оттуда?

Наверное, за весь день я перебрала все возможные варианты, какие только существовали на свете, чем была очень довольна.

Говорить о том, что я просто несколько часов провела наедине со своими мыслями, не стоит. Это не нужно. Но как только я услышала, как хлопнула входная дверь, я тут же побежала к тетушке.

Она равнодушно взглянула на меня, будто забыла о том, как нежно обнимала вчера мои плечи. Как ее слезы тихо катились по щекам, как она тяжело вздыхая, наверное, размышляя о том, что и я повторяю судьбу своей матери.

Хотя это меня не слишком расстроило. Лучшее было впереди. По крайней мере, я на это надеялась.

— Тетя Люсинда, вы помните, что мы сегодня идем в парк? — радостно спросила я, хотя знала ответ на этот вопрос. Конечно, она помнит. Тетушка не из тех людей, кто не выполняет обещания. Напротив, она сдерженный, хладнокровный человек, но что я точно знала, так это то, что тетя Люсинда всегда ответственно относиться к каждому своему слову. Для нее слова были наделены некой силой, которая могла, как помочь, так и навредить тому, кто произносит эти слова. Люсинда придавала особое значение каждому слову, каждой букве в этом слове, будто это было что — то святое. Хотя, может, это так и было.

Конечно, выпросить какое — то обещание у тетушки было также сложно, как и заставить ее смеяться. Нотогда это мне удалось.

Тетя тяжело вздохнула. Она понимала, что в любом случае, ей придется выполнить сказанное, что, очевидно, ее очень расстраивало. Возможно, причиной тому были проблемы на работе, а может, ей было просто не до меня. Я тогда даже задумалась, а стоит ли бедную уставшую женщину тащить за собой в безлюдный парк? Ведь Люссинда всегда уставала на работе. И такие детские шалости, как мои ее совершенно не волновали. Однако мне пришлось переступить через жалость и любовь ради веры.