Если ты мне веришь - [35]

Можно предположить, что на свете живут еще люди, видевшие подобное. Но мне не понять, как они могут молчать? В их душах, определенно, творится что — то зловещее. И это жестокость, прежде всего, к себе.

Люсинда поцеловала меня в лоб и, улыбнувшись, прошла на кухню, чтобы разогреть мне ужин. Я еще постояла на том же месте, вспоминая тепло рук тетушки. Это был первый раз, когда она обняла меня с истинной любовью. С такой лаской, что мне удалось это почувствовать. Я не улыбалась, не плакала. Мне просто было хорошо от того, что я была не одна.

Глава 16

Солнце уже начало заходить за горизонт, светя ядовито — красным светом. Один из лучей попал на задумчивое лицо девушки, и она поставила ладонь перед собой, чтобы отгородить себя от света. Когда ее глаза снова могли полностью осмотреть все вокруг, она спросила:

— Чем отличается закат и надежда, мистер Норвингтон?

Кристен продолжала держать ладонь перед собой, но все же, закрыв один глаз. Девушка взглянула на меня. Она явно знала ответ, но не хотела его говорить.

А я, в свою очередь, не хотел выглядеть полным ничтожеством в глазах собственной пациентки. Мне нужно было что — то ответить, иначе очередной ее «замысловатый» вопрос я провалю, как сложнейший экзамен.

— Они по — своему красивы. Но надежда, как и закат, рано или поздно умирает, или же превращается в рассвет, яркий, полный жизни и новых впечатлений. Я прав?

Наконец свет начал потихоньку уходить за больницу и Кристен убрала ладонь:

— Да. Моя жизнь полна таких закатов. И ни одного рассвета, до сегодняшнего дня.

— Сегодня произошло что — то особенное? — с непониманием спросил я. Единственное, что случилось с Кристен сегодня — она вышла на улицу. Об этом она мечтала с самого первого дня прибывания в клинике. Но я не думал, что это главная причина ее «рассвета».

— Я поняла, что теперь у меня снова появился человек, благодаря которому, я снова приобрела веру в себя. Если бы не вы, доктор, я бы гнила в этой больнице долгое время. Мои мысли поглотили бы меня сначала изнутри, а потом и снаружи. Я бы умирала в горьких мучениях. И я кричала бы вовсе не о том, насколько мне больно расставаться с жизнью, а о том, что я так и не прожила эту жизнь.

Меня бросило в жар, я был человеком, которого Кристен ценила. Я был единственным, кому она рассказывала свои секреты и меня это немного начало по — настоящему волновать. Ведь я, пусть даже и сказав девушке, что верю в ее историю, не доверял ей самой. Обычный человек «по ошибке» не мог попасть в психбольницу. Разве, что в забавных фильмах. Но это далеко не кино. Я отдавал себе отчет в том, что мисс Раян — необычный человек, со своим миром. Она потеряла мать, друзей, что же могло с ней случиться, если не то, что она сошла с ума?

Моя работа заключалась в том, что я должен был открыть Кристен правду. А правда не всегда легко принимается. Я просто вынужден был говорить девушке, что вся эта история — не полное безумие. Что все возможно в нашем мире. И если ей посчастливилось увидеть то, что не под силу заметить другим — это вовсе не означает, что она сумасшедшая. Нет. И я повторял это день за днем, но в глубине души корил себя за ложь тому, кто тебе доверяет всю свою жизнь.

— Это моя работа, Кристен, — вежливо ответил я и понял, что еще чуть — чуть и я умру от того, что все буквально во мне перевернулось. Я хотел исчезнуть. Уйти оттуда навсегда, чтобы больше не врать.

Или же отличным решением было бы лишить меня дара речи. В таком случае, я бы навсегда избавился ото лжи. Я бы перетерпел все, что угодно, но только не очередную свою ложь, которую я никак не мог контролировать.

Девушка благодарно кивнула головой. Может, она понимала все и лишь притворялась, что наивно верит в каждое мое слово. А может, она действительно была благодарна мне за поддержку, и поэтому добавил:

— Я уверен, будь на моем месте любой другой доктор, он бы тоже в вас поверил.

Кристен пожала плечами:

— Этого нам знать, увы, не придется, но я рада, что именно вы на этом самом месте, мистер Норвингтон. Возможно, я бы также и рассказала все другому доктору, а может, и нет.

Мы пробыли на улице еще немного, не разговаривая друг с другом. Может, мы и говорили, но мысленно.

Мы следили за пациентами, за уходящим солнцем, за деревьями, качающие свои ветви, чтобы даже самый крепкий лист упал на землю. Мы бы просидели еще, если бы я не почувствовал, как крупная капля коснулась моей шеи, и я резко дернул плечом.

Кристен с улыбкой взглянула на меня, и я заметил, как ее глаза постепенно округляются от внезапно нахлынувшего дождя. Она закричала и втянула в себя шею, став похожей на маленького цыпленка. Ее аккуратно убранные волосы в мгновение стали сырыми. От этого на моем лице тоже появилась улыбка.

— Чего вы ждете, мистер Норвингтон? — толкнула меня в бок девушка, — бежим под крышу!

Как только Кристен произнесла это, мы, словно по команде, побежали в больницу, шлепая по лужам и скользя по грязи.

Глава 17

28 сентября 1982 года

Я уже который день работал без выходных. Постоянная работа. Я уже начал замечать за собой не понятные мне самому повадки. То я мимо кружки налью кофе, то опаздываю на работу. Мне срочно нужен был выходной. Да и Розалинде нужен я был. Она совсем заскучала. Старушка уже не сбивает меня с ног, встречая, не лает громко так, что приходят соседи и отчитывают нас обоих. По всему этому скучал я.