«Если», 2001 № 06 - [72]

— Ладно, — сказал он. — Благодарные зрители аплодируют и жаждут услышать объяснение фокуса.

Ястреб пожал плечами:

— Собственно, и фокуса-то не было. Как мы провели Смоляра — тебе известно: я подключился к нему, но вместо того, чтобы смотреть его глазами, заставил его видеть моими. Так что он усердно разглядывал те приборы и экраны, на которые смотрел в тот миг я — и видел обстановку вокруг «Болида». Он был уверен, что вышел в нужную точку — а на самом деле в ней находились мы и, контролируя его картинкой на наших экранах, уводили все дальше оттуда — и все ближе к группе захвата.

— Но как ты вообще вошел в него? Где взял формулу его полей?

— То есть как? Снял с него при встрече. А подтверждение нам дали Службы. Забыл?

— Прости: они дали нам карту не настоящего Смоляра, а того, кого мы здесь за него принимали. Двойника.

— Это вовсе не был двойник. Потому и карты у них были одинаковы. Это клон. У него все идентично — кроме уровня информации, разумеется.

— Я всегда говорил, что не мог ошибиться, — вставил Листвен.

— Как ты понял, что общался всего лишь с клоном?

Было несколько обстоятельств. Он отправлял донесения. Кому? Перед кем стал бы отчитываться Смоляр? Первое сомнение. Доклад Листвена — второе: наш коллега ведь и в самом деле никогда не ошибался, даже и в более сложных ситуациях. Третье: его встреча с Президентом на вечеринке. Они общались как коллеги, а не враги. Ничего удивительного: оба знали, что они — лишь клоны. И у них-то не было никаких причин ненавидеть друг друга. Кстати, случайно там удалось подсесть в поля настоящего Смоляра и увидеть обстановку, в которой он находился. Это дало нам в конечном итоге его координаты — поэтому искать его долго не пришлось.

— Постой. Ты сказал — Президент тоже?..

— Помнишь, как сложно было попасть к настоящему даже и по его приглашению? Сколько всякой защиты наворочено. Он знал, что один из противников будет убит при малейшей небрежности. Смоляр и Президент — они оба прятались, а на публике прекрасно работали клоны. Помнишь его оговорку: он сказал нам, что Смоляр исчез. Так вот, Президент имел в виду настоящего.

— Откуда же взялось столько клонов?

— А вот тут нужно сказать спасибо твоим хакерам. Как только я увидел адрес, по которому клон послал свой отчет, все встало на свои места. Потому что адрес этот принадлежал Центральной Генетической лаборатории — акционерному институту, в котором контрольный пакет первоначально был у государства, но Смоляр постепенно, через третьи фирмы, выкупил часть его, поскольку у государства периодически возникали денежные сложности…

— Это мы все знаем…

— И кроме казенных заказов — на президентских клонов, в частности — это учреждение стало работать на бизнес-верхушку. И естественно, на самого Смоляра. Это учреждение, как вы наверняка слышали, несколько лет назад разработало технологию ускоренного развития клонов. Тогда-то Смоляр и начал осуществлять самые крупные свои проекты. Потому-то и вменить ему в вину ничего не могли: его клон был на виду, всегда обладал стопроцентным алиби. На этом все, ребята. Остальные вопросы — завтра. Надеюсь, я заработал хотя бы право выспаться? Тех, кто думает иначе, прошу воздержаться от обсуждения.

— А вдруг снова вызовет Президент?

— Прежде чем будить меня, потребуй доказательств, что это действительно Президент, а не клон. Иначе я пошлю к нему моего клона, как только обзаведусь — и пусть беседуют себе на здоровье… Но вы меня все равно не найдете. Потому что спать я собираюсь не дома.

— Где же?

— Так я вам и сказал!

— Ястреб! Хоть намекни! А то…

Ястреб усмехнулся:

— А знаете, в Обители такие уютные кельи…

Евгений Лукин ТРУЖЕНИКИ ЗАЗЕРКАЛЬЯ

Дорогие читатели мужского пола! Вспомните, сколько раз вы снисходительно усмехались, услышав исполненный ужаса женский возглас: «Господи, ну и морда у меня в этом зеркале!.. Зря усмехались, зря. Женщины вообще приметливее мужчин. И это их восклицание — лишнее тому свидетельство. Да! Представьте себе, что из каждого зеркала на вас и впрямь взирает совершенно иное отражение. Видите, какая разная складка губ, линия лба, рисунок морщин наконец? Собственно, так и должно быть. Одно отражение — талантливо, другое — не очень, а третьему вы просто не нравитесь… Любители бесчисленных историй о том, как некий персонаж, пройдя сквозь зеркало, оказывается в симметрично опрокинутом мире, где логика становится абсурдом, а добро — злом, вероятно, будут разочарованы истинным положением дел. Не такой уж он и опрокинутый, этот мир, а зеркальную грань, что бы там ни утверждал мистер Доджсон, человеку преодолеть не дано.

Разве что с помощью молотка.

Запомните это накрепко.

Почему-то принято считать, что миров всего два: один по ту сторону стекла, другой — по эту, хотя с помощью пары зеркал легко убедиться в существовании бесчисленной череды Зазеркалий, каждое из которых (здесь вам придется поверить мне на слово) пребывает в точно такой же изоляции.

Все они, как говорят, устроены примерно одинаково, поэтому ограничусь кратким описанием ближайшего к нам мира.

То, что мы с вами наблюдаем в раме «говорящего правду стекла», именуется рабочим или пограничным Зазеркальем. Внешне оно — копия нашей реальности, однако по сути представляет собой лишь внутренность расцвеченной скорлупки, за которой начинается собственно Зазеркалье (или глубокое Зазеркалье), куда уже взглядом не проникнешь при всем желании.