«Если», 1997 № 11 - [116]

Достаточно сравнить его работы с творчеством европейских коллег — немца Гайгера, англичан Вудроффа, Миллера и других, — чтобы понять: до чего же Уэлан американец! Американец по всем — в простоте и прагматизме решений, в отрицании всякой «зауми», в крепкой профессиональной хватке, в потрясающей работоспособности…

В личном общении он открыт, улыбчив, уверен в себе, оптимистичен — и. когда нужно, тверд и даже жесток. Никаких там подавленных комплексов, никакого «бегства», никаких наркотических блужданий. Майкл Узлам работает, пашет, ни на секунду не позволяя себе отвлечься от заказов, планов, контрактов. Для него и бурная светская жизнь (кажется, он не пропустил ни одной из более или менее значительных американских конвенций последних двух десятилетий) не столько дружеская тусовка, сколько своего рода public relations…

Хотя и на «крепкого профессионала» иногда нисходит свыше — и он позволяет себе роскошь писать для души. Не совсем, конечно, для себя (ведь все его работы так или иначе будут проданы), но, по крайней мере, не для очередного издателя. И лишь такие вещи художник называет картинами.

Сам Уэлан признается, что почти 95 % его работ это иллюстрации: к фильмам, книгам и музыкальным произведениям. «Я не думаю, что когда-нибудь прекращу иллюстрировать обложки фантастических книг, — отвечал он на вопросы одного из журналистов. — Это моя первая любовь, и покуда я не «выгорю» весь, то не перестану их рисовать. Однако я чувствую, что настало время вплотную заняться иной работой, чтобы достичь цели, которую я поставил перед собой несколько лет назад: довести пропорцию «книжные иллюстрации — работа для души» до 50/50».

*****

********************

********************

*****

Так появились альбомы Уэлана, куда вошли не только обложки книг, уже полюбившиеся читателю, но и оригинальные произведения. И перед нами предстал несколько иной Уэлан более задумчивый, романтичный, лиричный. В этих картинах, несомненно, больше живописи, чем коммерческой «понятности».

«На картинах «для себя», как вы легко заметите, куда больше свободного пространства и меньше мельтешения человеческих и нечеловеческих фигур. Мои картины и больше по размерам, чем те работы, что предназначены для обложек. Обычно я освобождаю комнату, высматриваю подходящую стену и мысленно вешаю на нее еще не написанную картину. После чего долго раздумываю: с какого расстояния она будет смотреться лучше всего? Точнее, с какого расстояния люди обычно разглядывают картины? Я сам долго хожу по комнате, вооруженный мелком, и, найдя лучший, на мой взгляд, ракурс, обвожу на стене прямоугольник, который служил бы оптимальным окном в иной мир для моего будущего зрителя».

Главным «побудительным мотивом» Уэлан считает утренние газеты. «Каждое утро я получаю новые доказательства, в каком же мы вновь оказались дерьме, так что идей для моих фантазий у меня хватит надолго», — оптимистически заявляет он. Хотя и обложки его, и картины все-таки но большей части слишком красивы, чтобы серьезно возбудить и воспламенить душу зрителей. Уэлан терапевт и великий утешитель, а не хирург и не психоаналитик; его картины ласкают взор — даже при всей их меланхолии, — и потому столь высоко ценятся на американском книжном рынке.

Сейчас ему 46. Больше половины жизни он рисует фантастику, и, если отвлечься от коммерческого вала, иногда его картины действительно способны заворожить. Так было с обложками книг Азимова, так было со многими оригинальными фантастическими картинами, которые, может быть, вдохновят новых авторов на оригинальные литературные произведения. И мы тогда узнаем то, чего нам недосказал художник.

Вл. ГАКОВ

Видеодром

Тема «ПЯТЫЙ ПУНКТ КИНОФАНТАСТИКИ»

*********************************************************************************************

Граница между американской и европейской кинофантастикой все больше напоминает посадочную полосу НЛО: все еще надеются, что она где-то существует, но почти никто в это серьезно не верит…

*********************************************************************************************

Совсем неловко прошел авторитетный слух, что эту границу можно воочию увидеть в Каннах, на открытии юбилейного, 50-го, кинофестиваля, где с большой помпой был представлен грандиозный фантастический кинокомикс Люка Бессона «Пятый элемент» («The Fifth Element»). «Французский суперколосс!», — поспешил уверить нас ведущий популярной телепрограммы о кино. «Европейский ответ «Бэтмену», — мелькнуло с газетной полосы.

Признаться, я тоже попался на эту удочку. Ведь Бессон — это действительно тот «крутой парень» европейского кино, который способен на равных драться с «тяжеловесами» коммерческих жанров из Голливуда.

Достаточно вспомнить его триллеры: «Никиту» и «Профессионала». Что касается фантастики, то в ней он тоже не новичок. В 1984 г. 29-летний француз дебютировал в большом кино фильмом «Последняя схватка» — апокалиптической историей о будущем Земли, снятой в нарочито модернистской, европейской манере (черно-белая пленка плюс почти полное отсутствие диалога). И как-то не отложилось в памяти, что уже «Профессионал» был не чисто европейской, а совместной постановкой, а до него была «Точка, после которой не возвращаются» (1993) — довольно бесхитростная перелицовка «Никиты» сделанная Бессоном в Америке.