Эшелоны идут под откос - [10]

— А кто парень такой, не расспросил?

— Говорит, что в седьмом классе учился, а теперь коров пасет. Отец со старшим братом в армии, а он тут с бабушкой и матерью.

— А о том, кто ты такой, не интересовался?

— «Вы, говорит, партизан небось. Мне ребята рассказывали, будто неподалеку партизанский отряд тут где-то. Я бы, говорит, и сам к ним подался, да маму с бабушкой жалко. Убьют они их, если узнают, что я ушел к партизанам…» Говорил он мне это очень искренне, похоже, что не врал. Я даже думаю, что если мы сейчас решим идти в немецкий тыл, то он самыми безопасными тропами вглубь леса выведет.

— Вы что, договорились, что ли, с ним об этом?

— На это я не решился, Михаил Миронович. Но он сам мне сказал, что если чем-нибудь помочь сможет, то готов. А я ему попытался втолковать, что за партизана он меня зря принял. Шел, мол, из Макеевки в Дедки, хотел путь сократить, да вот с дороги сбился. Парень, однако, не очень мне поверил. «В общем, — говорит, — если понадоблюсь, то вот под этой елочкой меня найдете. Я тут на хвое попробую вздремнуть до утра». На этом мы и расстались.

— Ну что будем предпринимать, Илья Ильич? — обращается Щедров к своему помощнику. — Каково твое мнение?

— До рассвета более двух часов, успеем, значит, не только через реку перебраться, но и вглубь леса проникнуть. А что касается услуг того парня, то я бы от них воздержался.

— Не ожидал я от тебя такой недоверчивости, — удивленно произносит Щедров. — Что же, по-твоему, паренек этот на службе у них?

— Этого я не думаю. Но ведь могут они потом в чем-то его заподозрить и допросить с пристрастием…

— А вот в этом ты прав. Не будем, значит, и парня подводить, и секрет своего прихода раскрывать. Да и помощь его нам ни к чему. Я и сам эти места знаю. Готовь тогда отряд к форсированию Студеной. Минут через пять немцы снова осветительную ракету запустят, и как только она потухнет — сразу все в реку!

8

Михаил Миронович Щедров благополучно, нигде не наткнувшись на немцев, приводит свой отряд в лесную чащу и, как только начинает рассветать, располагает на отдых, выставив часовых. А сам со старшим сержантом Кручиной отправляется в разведку.

— Нам нужно поближе к железной дороге, — говорит он саперу. — Но так, однако, чтобы обезопасить себя от внезапного визита фашистских карателей или полицаев. Километрах, стало быть, в пяти от Калинки. И не менее трех вглубь леса.

— Внезапности вы не бойтесь, товарищ командир. У саперов на этот счет достаточно всяких хитростей. Вокруг лагеря завалы организуем, ловушки и прочие сюрпризы. А мины получим — заминируем все вокруг.

— Мины нам должны доставить местные партизаны, но лишь для подрыва мостов и рельсов на железной дороге.

— Ну это уж само собой. Для личных нужд мы у немцев займем, — беспечно машет рукой старший сержант. — А без мин не будет нам безопасной жизни. Они вернее любого замка. Не только не пропустят, но и сигнал подадут о непрошеных гостях…

А Дмитрий в это время лежит без сна на охапке сухого хвороста и невесело размышляет о своей судьбе. Он жалеет, что ушел в партизаны, а не в армию. Чем он тут может быть полезен? Что умеет?..

Вот сапер Кручина… Этого тут никем не заменишь. Он мастер на все руки. Кручина, правда, обещал обучить и его, но что-то не по душе Дмитрию его мины. Злые, холодные куски металла, оживающие лишь на короткое мгновение, чтобы убить кого-нибудь. Это тебе не труженики-паровозы, полные тепла и жизни. У каждого свой характер и даже темперамент. А саперные мины, хоть и разных конструкций, но вроде бы все на одно лицо. В каждой капсюль да взрывчатка. Взрыватели с их пружинками кажутся ему третьестепенными деталями. Ну а сама взрывчатка — это уж сплошная химия, и не по его, Дмитрия, специальности. Его специальность слесаря высокого класса, мастера по изготовлению тонких, хитроумных приборов и механизмов, — едва ли найдет тут применение. А раз так, то какая от него, Дмитрия, польза партизанскому отряду?

Совсем другое дело — радист Алексей Аистов. Он уже настроил свою рацию и попискивает телеграфным ключом, вызывая на связь радиста партизанского отряда «Гитлер капут!».

Аистов почти ровесник Дмитрию, всего на год старше, и они быстро подружились.

— Ну что, Леша, отзывается кто-нибудь? — любопытствует Дмитрий, подходя к радисту.

— Не так-то просто связаться с ними в первый раз, — не очень охотно бурчит Аистов. — Что еще за радист у них? Мало ли какие бывают…

«Вот бы и меня радистом, — невольно вздыхает Дмитрий. — Тут техника посерьезнее взрывной…»

— А ты бы смог радиста из меня подготовить? — спрашивает он Аистова.

— В два счета!

— То есть как это — в два счета? Так уж все просто?

— Как самостоятельно рацию ремонтировать этому сразу не научишь, а вот как принимать и передавать…

— Ну, знаешь ли, это несерьезно! Я привык досконально знать то, над чем работаю.

— Тогда тебе в техникум связи надо.

— Лучше уж в институт, — усмехнулся Дмитрий.

— Вы чего там шушукаетесь, ребята? — ворчит на них дежурный по отряду. — Спать ведь мешаете. А ну, Дмитрий, живо на свое место!

…Щедров с Кручиной возвращаются из разведки спустя два часа. К этому времени радисту Аистову удается, наконец, связаться с командиром партизанского отряда «Гитлер капут!».