Еще раз про любовь, деньги и женское счастье - [16]

Нет, конечно, какие-то женщины в моей жизни периодически возникали, но я никогда не подпускал их близко к себе. Хотя их мне и упрекнуть не в чем. Кажется, во мне самом чего-то не хватало. Да и, что говорить, такую, как Лина, я не встречал.

На днях она мне читала стихи весь вечер. Просто так, свои любимые. Весь вечер. У меня к поэзии отношение со школы заложено, как к чему-то обязательному, что надо насильно учить, заставляя и пересиливая себя. А в эту ночь я лежал без сна, и всплыла строчка одного из стихотворений, которые она читала, про то, что нужно учиться радоваться жизни, ее обыденным дарам. Там еще что-то про ребенка, про журавленка, я все-таки не все запомнил, довольно бабье стихотворение, но вот про обыденные дары я запомнил.

Мало у меня их было, обыденных даров. Отец мой служил всю жизнь, вся семья по гарнизонам наездилась. Я школ за свою жизнь поменял пять или шесть, сейчас и не вспомню. Потом училище, потом служба. В 86-м — Афган. В принципе, легко отделался, ранение в плечо. Когда улетали, я как раз Колю встретил, он в группе сопровождения работал. Полгода в госпитале, потом у папы с мамой отлеживался, грибы собирал, на охоту ходил. Ружье возьму, в лес зайду подальше и сижу где-нибудь на поваленном бревне. Мама мне все знакомых девушек сватала, а отец, видно, поговорил с ней, перестала. Совсем я заскучал, а тут Серега меня нашел — попал я в Югославию. Оттуда вернулись все трое живые и здоровые, Федор и Серега женились, дали слово женам по домам сидеть. А тут то инфляция, то безработица, а семьи кормить надо. Мы к тому времени в фирме одной подрабатывали в охранной службе. Платили неплохо, да у руководителя фирмы несчастье случилось: отец с матерью в Грозном без вести пропали. Вот так мы втроем Новый год в 94-м году в Грозном встретили.

Не хочется вспоминать, как мы пробивались к подвалу дома, где жили родители Имрана. Почти две недели ушли на это, все нервничали. Имран и его братья, все люди обеспеченные, метались вокруг города, пытались заплатить любые деньги, чтобы хотя бы узнать, живы ли они. Была одна надежда, что они в этом подвале. С группой зачистки, на БТР, мы втроем прямо в ночь под рождество предприняли попытку, и к вечеру добрались до подвала. Дом практически был разрушен бомбежками, но в подвале были живые люди. В ту ночь мы вывезли родителей Имрана и их соседей по подвалу, молодого парня с черепно-мозговым ранением, его жену и мальчишку-чеченца лет двенадцати на вид.

Имран сдержал свое слово и отблагодарил нас по царски: мы стали учредителями одной из дочерних фирм предприятия, все вопросы охраны и обеспечения безопасности проходят теперь через нас. Бизнес легальный, деньги в обороте крупные, за эти десять лет мы все крепко сошлись. Думаю, что и он не в накладе. Иногда мы исполняем его конфиденциальные поручения. Вот так вышло и сейчас. Месяц назад он позвонил и договорился о встрече.

Я вспомнил того парня с пробитой головой, что мы вытащили из подвала. Он и его жена Марина, оба врачи, живут и работают в Пятигорске. Мальчишку, что мы вывезли тогда, забрали было родственники из села, но Марина умолила стариков, парень живет с ними, сейчас заканчивает Пятигорский медицинский. Отец Имрана, Хамзат Алиевич, долго болел после той истории, живут они с матерью в Карловых Варах, дети и внуки постоянно к ним ездят. В первых числах января мы все созваниваемся.

Мама моя отчаянно рада, что в моей жизни все утряслось, беспокоит ее только то, что у меня нет жены, а у нее внуков. Каждый раз, как я приезжаю к ним погостить, она предпринимает героические попытки женить меня.

Может, это и есть счастье: родители здоровы, деньги и работа есть, друзья рядом, самого бог здоровьем не обидел. И все-таки с тех пор, как я засыпаю на одной подушке с Линой, жизнь стала цветной, а была черно-белой.

Недавно мы с Линой парились в бане, я любовался ее фигурой и порозовевшей от жара нежной кожей и вдруг размечтался о том, как повезу ее знакомиться с родителями. Отец обожает баню, настоящую, с каменной печью, с паром, с веником. В первый жар пойдут мама с Линой, пусть мама рассмотрит, как следует, мою красавицу, а потом мы с отцом напаримся до звона в ушах. А дома уже накрыт стол, с картошечкой, домашними солениями, ледяной водкой, настоянной на лимонных корочках. А потом утащу Линку в светелку на втором этаже, на огромную постель, она будет часто дышать от моих поцелуев и прижиматься ко мне, я буду любить ее, как только захочу, и мы уснем потом на огромных маминых подушках.

Глава 9. Ася Котельникова.

Мы развернулись для посадки над морем, и Марета прилипла носом к стеклу иллюминатора.

На работе не хотели меня отпускать, хотя я еще месяц назад всех предупредила, что мы с ребенком, как только кончатся занятия, летим на юг. Марета хорошо закончила пятый класс, и мы решили, что она заслужила развлечение. Тем более, что летом ей опять придется ложиться в клинику, дед нашел очередное медицинское светило. И я, хоть и знаю, что чудес не бывает, все равно надеюсь. Марета переносит все врачебные происки нашей семьи с ангельским смирением, но, кажется, и ее терпение на исходе.