Эсхатология - [52]

– Что… кто это был? – прошептал Сандр.

– Кто знает?– вопросом на вопрос отозвался Вета. – Только изученные катакомбы тянутся на многие версты, а сколько еще не пройденных ходов, и где заканчивается их кружевная вязь – про то не ведомо никому из ныне здравствующих. Бытует мнение, что это удивительные естественные промоины в карстовых породах, лишь приспособленные в свое время человеком. Другие утверждают, что это – священная клоака Спящего, который некогда пожрал Предшествующий Мир, и отравленный злокачественными язвами того впал в летаргический сон, длящийся и поныне, чему я склонен верить, ибо стены здесь порой напоминают плоть кишок, тут же догнивают полупереваренные осколки бытия и артефактов, надо лишь знать, где искать, и скоро ты увидишь один из них.

Что касается Сандра, то он просто не знал чему вообще доверять; слишком мало повидал он подобных мест, точнее оно было всего лишь вторым, но слишком многое открылось ему за столь непродолжительное время, чтобы серьезно засомневаться в осмысленности, реальности мироздания.

Так, сворачивая и сверяясь с записями, они оказались в преддверье уходящей в холодную засасывающую пустоту камере, облицованной черным мрамором. Серг направился вперед, по дороге лучиной зажигая закрепленные в бронзовых держалках в виде звериных лап чаши с нефтью; постепенно победно вспыхивавшие факелы обрисовывали уходящие в даль ряды хрустальных саркофагов. Их были десятки, если не сотни.

Картина была призвана ослеплять пронзительным контрастом двух противоположностей, скорби и торжества, черного и белого, но время злорадно накинуло пыльную вуаль и на сами постаменты, и на помпезные барельефы постаментов, и на холодную белизну потолка, на котором бурыми пятнами крови невинных жертв расползались щупальца пятиконечных звезд. В потревоженном воздухе витали клочья паутины, Серг вернулся, отчаянно чихая, не дойдя до противоположного конца камеры.

– Первый ярус хранилища набальзамированных тел высочайших первосвященников Мертвого Бога, тщетно ожидающих воскрешения. Возможно, и сами древние и ужасные короли-вампиры Мора дремлют запечатанные где-то в глубинах некрополиса, мы не проверяли. Какой прок копаться среди тлена в поисках неприятностей? – пояснил Вета, принимая от Серга специально для него созданный облегченный двуствольный пистолет.

Он проделал всю необходимую трудоемкую операцию заряжания и прицелился в ближайший саркофаг. Увидев господина изготовившегося к стрельбе Серг почтительно, но настойчиво увлек Сандра в сторону. Взведенный хитроумный колесный замок принялся раскручиваться, сыпля искрами, оба широких дульный раструба пистолета внезапно изрыгнул пламя и дым, одновременно раздался грохот, эхом отразившийся от стен камеры, словно два раскаленных гвоздя вогнали в уши. От неожиданности Сандр вскрикнул. Вета открыто улыбался, впервые лицо его, как и положено ребенку, выражало озорство и простодушное довольство, утратив унылую маску настрадавшегося старца. Привычная ко всему птица сидела неподвижно. Однако впечатление все же получилось идеальное, Серг кинулся разгребать обломки. Пока Вета беззвучно шевелил губами, Сандр отчаянно зевал, пытаясь восстановить слух.

– Как ты сделал это? – наконец вымолвил он.

– Если я скажу тебе, что внутри данной штуковины заточен крошечный дух, высекающий кремнем искру, чтобы воспламенить порох каждый раз, когда я нажимаю на вот этот металлический крючок немилосердно колющий ему в зад, поверишь ли ты мне?

– После всего виденного мной я готов поверить во что угодно!

– Тем проще, – Вета не стал вдаваться в дальнейшие подробности. – Имея достаточно количества подобного оружия, мы, пожалуй, без особого труда пробудим даже Грезящего.

– Несомненно. Только зачем?

– Как зачем? Недалекий ты, разве не интересно посмотреть, что произойдет после? – он загадочно улыбнулся, так что непонятно было, шутит ли Вета или пережитые муки окончательно лишили его рассудка. – Теперь можешь приблизиться.

Сандр без особого интереса оглядел облаченную в расшитый золотом мундир великолепно сохранившуюся мумию. На одежде крепились блестящие побрякушки и кружки.

– Подними его, – распорядился Вета. – Ну же, смелее, это же просто выпотрошенная оболочка, возьми его на руки, он не укусит, – поторопил он нетерпеливо, пока Сандр недоуменно переминался.

Пожав плечами, Сандр попытался проделать советуемое, но не тут-то было! Мумия была тяжела до гнусности, неподъемна до безобразия. Закряхтев, он сделал еще одну попытку, попрочнее упершись в пол, вены на лбу вздулись. Труп начал понемногу поддаваться и вдруг пергаментная кожа лопнула под целым потоком драгоценных камней, хлынувших из нутра, искрящихся и переливающихся всеми цветами радуги.

– Смотри! Вот оно, пресловутое сокровище Мора, – Вета с отвращением сплюнул. – Я полагал обнаружить здесь знания, технологию и замороженную провизию, истинные сокровища, способные удовлетворить как физический, так и духовный голод. Но древние ценили лишь помпезную мертвечину и красочные побрякушки, годные лишь на платья размалеванных шлюх да бесхитростных крестьянок. Так будут они справедливо прокляты! Гляди же, смотри внимательно и ты, как рушится величайшая из легенд, возможно, что любовь – самообман, а устремление к счастью, миру, благополучию, равно как власти и богатству – всего лишь очередные красивые иллюзии, которые не стоят того, чтобы их прикасаться, дабы не порушить, не обратить в горький дым разочарования. А явь, вот она – доброе каленое железо в твоей длани да Грезящий, чья природа непознаваема. Я хочу, чтобы ты это помнил, когда в следующий раз увидишь кормилицу мою, Некру.