Эртан (дилогия) - [31]

– Он самый. У истоков Академии стояли четыре эльфа – по одному от каждого клана. Идея принадлежала именно Эль-Лириану. Он обосновал свою идею исключительно правильными и красивыми словами – о преемственности поколений, о необходимости теоретических разработок в области магии, о централизации усилий по сбору и хранению уникальной информации. А на самом деле надеялся чужими руками собрать сведения о Звезде Четырёх Стихий. Ему не повезло: однажды, когда он отправился в Северные Пустоши за каким-то особо редким магическим ингредиентом, на караван напали разбойники. Эль-Лириан погиб, Лучи исчезли.

В следующий раз они всплыли в конце второго века до Эпохи Договора, в руках Его Императорского Величества Талгаса IV, правителя Диг-а-Наррской Империи. Что характерно, он был чистокровным человеком, и у него напрочь отсутствовали способности к магии. Для тех, кто не знаком с историей Союзных Королевств, – многозначительный взгляд в мою сторону, – напомню, что Талгасу IV досталось от отца хорошо развитое государство, с сильной армией и флотом. В состав империи уже входили, помимо собственно Диг-а-Нарра, Стауран и Белогория. Кенайа была почти готова подписать договор. Однако Талгас IV, вместо того, чтобы продолжить начинания отца, помешался на возрождении Звезды Четырёх Стихий. Первым делом он угрохал без малого треть государственной казны на поиск четырёх Лучей. Затем в принудительном порядке призвал магов на государственную службу, которая, как нетрудно догадаться, заключалась преимущественно в решении тайны Звезды. Наиболее сообразительные и шустрые маги поспешно эмигрировали из страны – в основном в Карантеллу, тогдашний правитель которой, Кальмир I, моментально сориентировался в обстановке и создал для беженцев благоприятные условия. Большую часть тех, кто не успел сбежать, казнили по приказу Талгаса – по официальной версии, за участие в заговоре против короны, на самом же деле – за то, что так и не смогли ничего сделать с Лучами. Неудивительно, что карьера Талгаса IV закончилась государственным переворотом. Сам император во время мятежа погиб, а Лучи были растащены гвардейцами, штурмовавшими дворец, и вскоре их след снова потерялся.

Диг-а-Нарр из величайшей империи континента вернулся к статусу крошечной сельскохозяйственно-курортной страны. А Кальмир I удачно воспользовался моментом, заручился поддержкой Эльфийского Совета и заставил – кого силой, кого уговорами – подписать Договор Пяти Союзных Королевств. Лирк и Кенайа присоединились к Договору позже.

Последнее упоминание о Звезде Четырёх Стихий относится уже к нынешнему веку и связано с именем Гелленира Фар-Эстеля, герцога Эстельмарэ. Его дед, Иолан Фар-Эстель, около семисот лет назад покинул Сумеречное Ущелье и осел при королевском дворе Карантеллы…

– Секундочку!!! – от изумления я забыла про всякие правила приличия. – Речь идёт о последнем законном владельце замка Эстельмаре? А что его дед делал в Сумеречном Ущелье?

Вереск посмотрел на меня, как на полную дуру:

– Что может делать вампир в Сумеречном Ущелье? Жил он там.

– Но… разве Гелленир Фар-Эстель не был эльфом? – растерянно пробормотала я.

Полуэльф страдальчески поднял глаза к потолку, призывая небо в свидетели моей тупости.

– Вереск, расслабься, – Женя примиряюще улыбнулся. – В Союзных Королевствах добрых две трети коренных жителей не знают, что вампиры и тёмные эльфы – это одно и то же. А Юля не местная, ей тем более простительно, – он повернулся ко мне и пояснил, – Вампиры – это в некотором роде эльфы-мутанты, результат экспериментов, проводимых в Смутную Эпоху. Тёмные эльфы должны были стать совершенными механизмами для убийства, поэтому некоторая агрессивность закреплена в их характере на генетическом уровне. Но это не значит, что они ночами залетают в окна, чтобы поживиться кровью мирно спящих граждан, соблазняют непорочных дев и совершают прочие аморальные поступки, которые приписывает им народная молва.

– Прямо милейшие существа, – хмыкнула я. – И за что их только люди не любят? Кровь-то они хоть пьют или это тоже гнусная клевета, порочащая доброе вампирское имя?

– Скажем так, могут пить. Это не жизненная потребность, просто кровь позволяет вампиру очень быстро восстановить магические силы. А поскольку ёмкость магического резервуара у тёмных эльфов крайне невелика, во времена различных заварушек им приходилось довольно часто прикладываться к шеям врагов. Отсюда и слухи.

С эльфами у вампиров расовая неприязнь. Людей они тоже не особо любят, но охотно нанимаются на военную службу. Как правило, по контракту. Иолан Фар-Эстель был в этом плане не самым типичным вампиром – он остался при вельмарском дворе на постоянную службу. Собственно, замок Эстельмарэ – тогда он назывался как-то по-другому – вкупе с герцогским титулом был пожалован Иолану королём – то ли в качестве благодарности за хорошую работу, то ли с целью ещё больше привязать вампира к Карантелле.

– Внук переплюнул деда по части ненормальности, – вступил в разговор Вереск. – Он влюбился в эльфийку. Причём настолько серьёзно, что женился на ней, несмотря на запрет отца и под страхом лишения наследства. У Гелленира и Лийонэли родилась дочь. Фар-Эстель-старший одумался и перед смертью всё же исправил завещание, оставив замок сыну. Династия Фар-Эстелей, теперь уже в лице Гелленира, по-прежнему была в фаворе у короны. Словом, у вампира не было причин обижаться на судьбу.