Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев - [218]

В поэмах и разрозненных мифах, в кеннингах и списках имен сохранилось большое количество культовых эпитетов. Их более чем достаточно, чтобы доказать сложность структуры драмы, но в большинстве случаев такие имена – не более чем намеки на безвозвратно утраченные сцены. Временами мы смутно узнаем в эпитете культовый титул, который свидетельствовал о функциях того или иного бога или его воплощения. Об Одине в 50-м стихе «Речей Гримнира» было сказано так: «У Сёккмимира я был Свидур и Свидрир».

Этот класс богов включает в себя триады, упомянутые в мифах о битве с великаном и сотворении мира. Хёнир выступает разжигателем жертвенного костра, в «Прорицании вёльвы» – тем, кто дает дух – то есть разум, рассудок: «Дал Один дыханье, / а Хёнир – дух, / а Лодур – тепло / и лицам румянец»; кроме того, на Хёнира возложена функция прорицателя: «Хёнир берет / прут жеребьевый» – еще одна обязанность жреца в ритуале жертвоприношения. Примечательный эпизод встречается в одной из саг «Круга Земного» (Heimskringla): в нем говорится, что при обмене заложников ванам был отдан Хёнир: «Асы же дали в обмен того, кто звался Хёниром, и сказали, что из него будет хороший вождь. Он был большого роста и очень красив. Вместе с ним Асы послали того, кто звался Мимиром, очень мудрого человека, а Ваны дали в обмен мудрейшего среди них. Его звали Квасир. Когда Хёнир пришел в Жилище Ванов, его сразу сделали вождем. Мимир учил его всему. Но когда Хёнир был на тинге или сходке и Мимира рядом не было, а надо было принимать решение, то он всегда говорил так: «Пусть другие решают»[156]. Этот эпизод вполне может быть рационалистической интерпретацией ритуального факта.

Интересный эпитет, принадлежащий, насколько мы можем судить, Хёниру и относящийся к еще одной его функции, – Мейли; это имя упоминается в связи с Тором, в эпизоде борьбы с великаном. Мейли в данном случае – соратник и помощник Тора. В поэме «Песнь о Харбарде» Тор, пререкаясь с перевозчиком, называет себя братом Мейли: «Назову свое имя, / хоть я средь врагов, и о роде скажу: / я Одина сын, / Мейли я брат / и Магни отец; / ты с владыкой богов / беседуешь – с Тором!»

Это имя встречается и в сложных комбинациях: «шаг Мейли» (Fet-Meili), что означает «ходок» или «странник». По этим указаниям мы можем сформировать достаточно четкое представление о значимости этого титула. Подобно Вишну в ведическом ритуале, Хёнир совершает церемониальное хождение, чтобы освятить жертвенное место, обезопасить его и обеспечить успех священнодействиям, совершаемым на этом месте; об этом свидетельствуют и другие кеннинги Хёнира: «…Его зовут «сотрапезником, попутчиком и собеседником Одина», «проворным асом», «длинною ногой» и «блистающим конунгом»[157]. Последний эпитет, «блистающий конунг», вернее было бы перевести «илистый конунг» или «конунг топей / влажной земли» (aurkonungr), что указывает на его связь с ауром – илом источника Урд.

Бог Улль, вероятно, также принадлежит к группе ритуальных богов. Факты, которые можно привлечь для объяснения его характера, таковы: во-первых, его называют пасынком Тора, во-вторых, он тесно связан со щитом, и оба эти факта являются частью одного свидетельства. Первый факт указывает на его место в драме в качестве спутника и помощника Тора – так же как и Хёнир в мифах об Одине; в «Хвалебной песни Тору» отношения между двумя божествами определяются ритуальным словом неизвестного значения: gulli. Характер их сотрудничества в значительной степени обозначен щитом, на котором был убит Хрунгнир. Этот щит играет важную роль в обеих драмах. В первой – это щит, на котором погиб Хрунгнир, а во второй щит, который спас товарищей Тора от гибели, когда они переходили реку в стране великанов. В «Языке поэзии» говорится, что щит можно назвать кораблем Улля, а также подножием Хрунгнира. Из этого примечания мы узнаем, что щит был ритуальным орудием в ритуальной драме, и далее – что функциональное божество этого щита носило имя Улль. Возможно, «ас щита», как поэтически называли Улля, играл роль и в других ситуациях, а не только в тех, которые были случайно упомянуты в мифологической литературе в том виде, в котором она до нас дошла.

«Речи Гримнира» добавляют еще один пункт к нашему знанию о том, какую роль играл в драме «ас щита»[158]. Улль был связан с жертвенным костром и котлами. Этот намек, возможно, был объяснен в 7-м стихе поэмы «Сны Бальдра», в которой говорится, что сосуд с освященным напитком накрывали щитом: «Мёд здесь стоит, / он сварен для Бальдра, / светлый напиток, / накрыт он щитом». В «Языке поэзии» приведены другие кеннинги Улля: «Его зовут /…/ «асом-лыжником», «асом-лучником», «асом-охотником», «асом щита». «Видение Гюльви» дает более развернутую характеристику Улля: «Улль – имя сына Сив, пасынка Тора. Он так хорошо стреляет из лука и ходит на лыжах, что никому не под силу с ним состязаться. Он к тому же прекрасен лицом и владеет всяким военным искусством. Его хорошо призывать в единоборстве». Замечание о том, что Улля следует призвать прежде, чем вызывать противника на поединок, вероятно, говорит о том, что в ритуале он играл роль помощника Тора.