Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.) - [26]
Произведенный Б.Ц. Урланисом примерный подсчет убыли населения от произошедшей в 1346–1352 гг. вспышки позволил говорить о следующих цифрах: 417 600 чел. во всех русских княжествах и 102 000 чел. в поволжских землях Золотой Орды. Несколько иную оценку численности населения этой эпохи в русских землях привели в своих исследованиях А.Е. Водарский, отечественный специалист, один из крупнейших в области исторической географии и демографии, и современный российский специалист С.А. Ершов [Водарский Я.Е., 1973; Ершов С.А., 1997]. Согласно их точке зрения примерная численность населения на территории русских княжеств между «Батыевым нашествием» и началом «Черной смерти», то есть с 1241 по 1300 г. упала с 6,5 млн. до 5,3 млн. человек. Следующие, приведенные в исследовании числовые данные, указывают на сокращение населения в 1380 г. примерно еще на 152 тыс. человек. Таким образом, по заключению ученых, это являлось наименьшим показателем с начала XIV в. Скорее всего, дочумных величин население русских княжеств достигло уже в 1400 г. и составило 5 млн. 387 тыс. человек. В дальнейшем вплоть до присоединения Казанского и Астраханского ханств в середине 1550-е г. фиксировался постоянный прирост. В результате, численность русского населения составила примерно 10 млн. 500 тыс. человек [Ершов С.А., 1997: 78]. Противостоящее им население обоих татарских ханств насчитывало порядка 650 тыс. человек (0,5 млн. человек — Казанское и 0,15 млн. человек Астраханское ханство) [Ершов С.А., 1997: 74][22]. Как видно, соотношение было явно не в пользу восточных соседей Московского государства. Фактически необходимо говорить о более чем 16-ти кратном превосходстве Великих князей московских. Последние данные были получены С.А. Ершовым, исходя из принятой в отечественной историографии усредненной величины, и просчитаны по предложенной отечественным исследователем оригинальной формуле[23].
Впрочем, данные выводы делались без учета достижений в области истории и археологии Золотой Орды. Британские исследователи из Оксфорда, исходя из позиции примерного численного равенства между татарскими и русскими территориями, предположили, что общая численность населения Великой русской равнины в начале XIV в. достигла 15 млн. человек. Уже в начале XV в. оно уменьшилось на 4 млн. человек, а в начале XVI в. вновь достигла прежних величин с тенденцией последующего демографического роста [Население Европы 1300–1800, 2015]. Однако, эти предположения строятся на анализе западноевропейских и ближневосточных письменных источников, а также теоретической возможности развития высокопродуктивного сельского хозяйства этих регионов. Как известно, последнее позволяло в кратчайший срок восстановить доэпидемическую численность населения. Исходя из этого, можно говорить о том, что данное предположение британских специалистов скорее выглядит гипотезой, нежели реальной оценкой численности населения региона.
Более приближенную оценку численности населения к реалиям Улуса Джучи высказали отечественные исследователи Д.М. Исхаков и И. Л. Измайлов. В своей монографии, посвященной этнополитической истории татарского народа, авторы, используя численные оценки Ибн Баттуты и аль-Омари татарских эмиров и войск, приведенных в сборнике арабских и персидских авторов В.Г. Тизенгаузена, сошлись во мнении, что население Золотой Орды могло достигать в пиковые периоды 1,5–2 млн. человек. Данные числовые значения получались исходя из предположения соотношения общей численности войска золотоордынского хана к населению домена[24].
При этом оба автора скорее всего учитывали только данные по ханскому домену Ак-Орды. В то время, как проведение аналогичных исследований по территории Кок-Орды, вследствие отсутствия письменных источников, представляется крайне затруднительным. Аналогичным образом ситуация складывается вокруг располагавшихся в Бессарабии и в Западной Сибири татарских территориях. Поэтому важное место для подведения окончательных оценок будут занимать числовые данные, приведенные в исследовании С.А. Ершова [Ершов С.А., 1997: 75][25]. При этом необходимо учитывать несколько крайне специфических для демографии Золотой Орды факторов: 1) достаточно слабый естественный прирост населения среди кочевников; 2) низкий уровень развития сельского хозяйства Золотой Орды, даже по сравнению с зависимыми от нее оседлыми территориями русских княжеств. Исходя из всего вышесказанного, можно предположить, что общая численность населения, проживавшего на территории средневекового татарского государства, при благоприятных условиях могла достигать 3 млн. человек.
Впрочем, уже во время «Черной смерти» население Золотой Орды начало резко сокращаться. Сославшись на исследование советского ученого В.В. Самаркина [Самаркин В.В., 1976: 84], Д.М. Исхаков и И.Л. Измайлов пришли к выводу, что эпидемия 1346–1350 гг. привела к сокращению населения Золотой Орды в среднем на 25 %. Наиболее пострадавшими оказались крупные города, где сокращение населения могло достигнуть 90 %. Таким образом, оба историка сошлись во мнении, что численность населения средневекового татарского государства, после данного бедствия, могла приблизится к 2,22 млн. человек, что в свою очередь могло негативно сказаться впоследствии на развитии культуры и экономики данного государственного образования [Исхаков Д.М., Измайлов И.Л., 2007: 114].
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.