Entre dos tierras - [52]

Они переглянулись. Лисовский развёл руками.

— Я повенчан с наукой, пани. У меня нет никого — ни жены, ни детей, — он криво усмехнулся. — Вот уж не думал, что они мне когда-нибудь пригодятся в этой комнате. А у вас есть муж… Он ещё жив?

— Месяц назад я отвезла ему анальгетик, — голос Олеси дрогнул. — С тех пор вестей не получала.

Лисовский удивлённо вскинул брови, но сказать ничего не успел.

Грохнула дверь, едва не сорвавшись с петель. На пороге возник человек, больше походивший на призрака, — растрёпанные светлые волосы, светящиеся в темноте глаза и нечеловеческая грация хищного зверя. Сделав пару шагов в сторону хозяина комнаты, он театрально поклонился.

— Простите мою невежливость, господин Лисовский Г. А., я без стука, но не к вам, — гость брал голосом так глубоко, что уже не слово «призрак» приходило на ум, а «вестник ада». — Я к этой мрази.

Олеся отшатнулась. Под ногу подвернулся стул. Не удержав равновесие, она упала спиной назад.

Лисовский, от которого никто не ожидал такой прыти, вскочил и одним стремительным движением оказался между гостем и Олесей. Спокойно выдержав синее пламя в глазах напротив, он произнес:

— Нет, Александр Рыков. Вы пришли к нам обоим.

Ну-ну, кто-то у нас здесь очень смелый… Алекс скривился и плавно обогнул стоящего на его пути Лисовского. Олеся так и лежала на полу. Глаза её были закрыты, губы непрестанно едва заметно шевелились. О, молитва — это святое. А ещё это модно, я знаю.

— Поднимайся, — рявкнул Алекс.

В голове возникла мысль, что, может, стоит поменять последовательность действий: сначала «дать» жёнушке так, чтоб на всю жизнь запомнила, а уж потом забрать у неё деньги за сданную без ведома собственника квартиру. Но деньги сейчас были важнее. Нужен компьютер. Нужна хотя бы видимость независимости от Овера. И если эта независимость приводит тебя в рабство к другому… Что ж, значит, такова она, твоя собачья доля.

Олеся тянула время. Нечасто она видела мужа в таком состоянии, но четко знала: Алекса-на-последней-стадии-бешенства и Алекса-просто-злого отделяют считанные минуты бездействия. Только бы не ошибиться, не сделать резкого движения… Боги, да за что мне все это! Месяц прошёл, минимум семь отравленных доз, а ему хоть бы хны. Или Вебер что-то пронюхал?

— Что случилось? — тихо спросила она, вставая, и вдруг на автопилоте добавила. — Не позорь меня перед людьми, пожалуйста.

Хлёсткий удар. Почти без замаха.

Успев выставить руки перед собой, Олеся впечаталась в пол, перекатилась на бок и замерла. Челюсть немела, щека быстро распухала… А она всё не могла оторвать взгляда от нависшего над ней демона. Нет, Алексом-на-последней-стадии-бешенства здесь и не пахло. Это было что-то новое. За гранью.

— Не позор-р-рь… Ты, ***, ты вытащила из меня завещание! Не смогла дождаться, да? Сдала квартиру сукам каким-то, мне не сказав ни слова, а теперь говоришь мне не позор-рить тебя?!

А единственный зритель вдруг довольно улыбнулся. В голове у вновь прибывшего такая каша, что чёрт ногу сломит, но это и не страшно. Сами разберутся. Лисовский с трудом удержался, чтоб предвкушающе не потереть ладони. Немного дипломатии, чтоб посадить этого волчонка на цепь, и всё пойдет как по маслу…

— Чего ты хочешь? — прошептала Олеся.

Зверь довольно оскалился.

— Сначала деньги за мою квартиру. А потом тебя. И на этот раз я спрошу, хочешь ты или нет, но, какая жалость… Забуду услышать ответ. Как ты однажды.

Олеся мельком глянула на Лисовского, пристроившегося в партере за спиной Алекса. Тот ей подмигнул. Ладно, рискну, потому что мне не хочется быть твоей сейчас. Даже человек без богатого воображения сможет представить, что ты сделаешь со мной в таком состоянии.

— Я вчера заплатила аренду за свою квартиру…

— Др-р-рянь!..

— Минуту внимания, Александр. Если позволите.

Алекс медленно повернулся на голос.

— Что?

— Я не знаю подробностей, — мягко начал Лисовский, — но, кажется, понял, что материальный вопрос для вас сейчас важнее личных мотивов. Меня они не касаются, но, думаю, я могу вам предложить неплохую сумму в обмен на временное перемирие в моей лаборатории, в которую вы так бесцеремонно ворвались, и…

Алекс молча смотрел на хозяина комнаты. Ярость опадала, уступая место расчёту. Боги, Овер, как хорошо, что ты не видишь, в какую сволочь я умею превращаться. Бить по родным людям так просто, особенно если можешь оправдаться в этом сам перед собой. Зараза в груди тихо поскреблась, напоминая о себе. Да, я тоже по тебе соскучился.

— И участие в небольшом эксперименте для блага науки, — закончил Лисовский.

Олеся подавила испуганный вздох.

Но Алекс уже проглотил крючок, задней интуицией поняв, что кроме натуры с Олеси ничего не возьмёшь.

— Сколько? — спросил он глухо, глядя Лисовскому в глаза. В сумерках плохо освещённой лаборатории это было трудно, почти невыполнимо, но Алекс всё-таки сумел разглядеть в тенях, залёгших в глазницах Лисовского, неяркий блеск.

Попался, Охотник.

— Сколько нужно? — поинтересовался Лисовский уже вполне по-деловому.

— Восемьдесят тысяч, — отрезал Алекс.

Это был максимум, на который он рассчитывал, зная о непрестижности района, в котором родился. Никогда там жильё не стоило дорого, хоть и считался Дивногорск не таким уж захолустьем Москвы-2. Обман был во всём — от «хорошей транспортной доступности» до самого названия. Не было там гор. Ни Дивных, ни Красных, ни высоких, ни низких.