Entre dos tierras - [130]

Скинул. Странный какой-то парень.

* * *

Вот уж не думала ты, Маша, что будешь стесняться собственного брата…

Платья свободного покроя кое-как ещё скрывали её положение, но с каждым днём Маше всё труднее было жить своей прежней жизнью. Походка будущей матери стала тяжелеть, волосы приходилось мыть каждый день, а на носу появилась такая россыпь прыщей, какой у неё не было даже в подростковом возрасте.

Робкий поворот ключа в двери.

— Маша, Хидео? Я… вернулся.

Усталый голос, впалые щёки, растрёпанные патлы и лихорадочный блеск в серых глазах, которые не мигая смотрели на утреннее солнце за окном. И кажется, будто я обнимаю высохшую мумию с птичьими лапками. Боги Сети, Лин, ты в Освенциме, что ли, отдыхал?

— У-у, — моментально забыв про тяготы беременности, Маша рванула на кухню. — Так, братан. Иди в душ, Хидео тебе поможет. А я суп греть. Нафиг ваш «Марс» после такого…

— Ты не понимаешь, Маша, — о, этот призрак в инвалидной коляске ещё и речь собрался толкать. — Мы там узнали правду. Ты думаешь, почему у нас в стране всё плохо? Потому что другие государства нам завидуют и постоянно шлют своих шпионов, чтобы гадить. Но мы должны противостоять… должны объединиться… я покажу, кто нас объединит, кто знает истину… смотри…

Потянувшись за рюкзаком, что был прикреплен за спинкой коляски, Лин сдавленно охнул и резко прогнулся в спине. Тело мальчика сотрясла крупная дрожь, глаза на миг закатились, но к тому моменту как Маша и Хидео успели поймать его за руки, Лин уже отключился и теперь спокойно дышал в объятиях японца, словно дорвавшись, наконец, до желанного сна в родном гнезде, которого он так долго был лишён. А на полу рядом с коляской лежал портрет Президента, извлечённый Лином из рюкзачной темноты.

— Скорую вызываем? — уложив мирно спящего Лина на диван, уточнил Хидео.

Ответить, впрочем, Маше помешал звонок в дверь. Точно. Папа. Он же обещал приехать к возвращению Лина, а тут такое…

— Привет, родные, — даже не видя отца из комнаты, Маша могла безошибочно определить, что он улыбается. Ох, блажен не знающий…

— Тиш-ше, пап, — выскользнув в коридор, Маша предприняла формальную попытку повиснуть на папе. — Ё моё, тебя не узнать, ты чего так оброс? Пойдёмте все в кухню, пока Лин спит. Только ты не пугайся, потому что я тебе сейчас кое-что расскажу…

В эту ночь однокомнатная квартира приняла на ночёвку четырёх человек (если считать с будущим малышом, то и целых пять). Крис не сомкнул глаз до самого рассвета, вслушиваясь в тихое дыхание сына. Спи, Лин, а я буду забирать твои кошмары и переплавлять их в свет. Только бы вырвать тебя из цепкого плена чужих бредовых идей и бессердечных манипуляций, только бы вернуть тебе силы, отнятые этими одержимыми фанатиками правительства, которые готовы напялить на себя любую маску, которые раскидывают сеть по всей ширине реки и бредут один с правого берега, а другой с левого, не оставляя рыбе ни единого шанса выжить и удрать на свободу…

Когда Лин проснулся, на часах было уже восемь вечера.

— О, пап, привет, — прошептал мальчик. — Давно ты приехал? Я же вроде только на минутку прилёг…

— Ну да, минутка длиной в полдня, — тревожно глядя в глаза сыну, ответил Крис. — Ты так редко писал с Селигера… Что вы там делали?

Лин озадаченно уставился на отца.

— Какой Селигер, пап? Мы с Кирой в Петергоф хотели махнуть в июне, но это пока ещё планы… А до того я никуда не ездил. Или тебе мама успела мозг вынести своими фантазиями на пустом месте?

Не было. Никакого. Селигера?

Похоже, тебе стёрли лог-файлы по завершении сеанса, Лин. Я помню твою счастливую улыбку в день отъезда в этот чёртов лагерь, но сейчас в уголках твоих глаз появились едва заметные морщинки, а уголки губ хранят следы горькой усмешки бесконечно усталого человека, которому за одну короткую жизнь досталось слишком много, словно небесный конвейер на нём сломался и выдал тройную порцию в одни руки.

— Поспи ещё, Лин, — тихо отзывается Кристиан. — Я буду рядом.

И клянусь, я узнаю, что там с вами делали на этом Селигере. А главное, кто.

Июнь 2072

Телефонный звонок прозвучал в тишине домика на Ладоге, так за год и не обретшего адрес из разряда «улица, строение, корпус, дом, квартира», словно набат в притихшей перед бунтом Москве. Алекс с трудом отыскал в своем бардаке на рабочем столе источник этого трезвона. Уже давно он и Крис перешли на мысленный уровень коннекта. В конце концов, справедливо решил Алекс, раз уж ты читаешь мои мысли хоть из Москвы, хоть из Питера, то можно здорово сэкономить на сотовых операторах и провайдерах сети. Какая разница, в мыслях или голосом я услышу, что готовить тебе на ужин?..

Быстрый взгляд на часы. А время-то детское. Впрочем, с этими белыми ночами вообще не разбёрешься, всё время светло.

— Алекс Рыков? — прозвучал незнакомый, торопливый женский голос. — Мы нашли ваш номер в телефоне Кристиана Вебера…

У Алекса перехватило дыхание. Преодолевая спазм, он выговорил:

— Это я. Что… случилось?

Женщина в трубке кому-то быстро ответила, но ветер на том конце съел половину фразы, удалось уловить лишь: «…везите уже».

— Он попал в аварию, мы везём его в реанимацию, в институт Склифосовского. Скажите, вы родственник? Можете приехать, или знаете телефон кого-нибудь из…