Entre dos tierras - [114]
Спи, моя птица. Твои лёгкие крылья помогли мне выдержать этот день. Я отдам тебе себя, без остатка, ибо что ещё я могу оставить на твоем берегу?..22
Март 2072
Голографический ключ от базы данных, похожий на переливчатую гармонию кристалла висмута, мягко светился в руках Президента. Лисовский со своими ребятами работал на разрыв, проводя процедуру семантического кодирования почти пяти тысячам граждан Восточно-Европейского сектора, и теперь глава государства стоял внутри сумрачного пространства си-сферы перед бронированными дверьми с высшим классом защиты, ожидающими лёгкого прикосновения ключа, чтобы раскрыть перед взором своего единственного владельца ровные ряды ячеек, по три слова в каждом модуле. Коды доступа к людским умам, три заветных слова для каждого, кто подписался участвовать в исследованиях, впустив в свою кровь серебряную армию наномашин, и слов этих по мере почти круглосуточной работы трёх «Альтараксов» с каждым днём становилось всё больше и больше.
В компании Рафаэля Гарсиа Дуарте был сформирован особый отдел, перед которым была поставлена задача написать программу синхронизации, рассчитанную на создание общего ментального поля для нескольких сотен человек одновременно. На разработку модуля согласно условиям гранта отводилось два месяца, но гордый аргентинец обещал справиться за полтора.
Уже почти две недели прошло с той ночи, когда Линда, не успев поднять трубку, услышала в автоответчике дрожащее, хриплое Олесино: «Помоги мне…», но по неясной причине до сих пор не стёрла запись её звонка.
Может быть, потому, что в голосе той, которая когда-то именовала себя Зоряной, сквозь плач и невнятные объяснения слышался отчаянный призыв к самой богине Иштар, к единственной близкой душе, которая ещё не отвернулась от неё?
Ещё не совсем придя в себя после форматирования, устроенного Овердрайвом, Линда поднялась с холодного пола лестничной площадки, кое-как привела в чувство Рафаэля, вызвала ему скорую, а по прибытии медиков выбежала на улицу, на ходу отключая сигнализацию своего флаера. Вот только вопрос, куда лететь: вслед за побитым Санти или к раненной Олесе?
Впрочем, от мучений выбора Линду избавил сам Рафаэль, уже из дверей машины скорой помощи накрывший трёхэтажным матом и Криса, и Алекса, и саму Линду. А мата богиня не переваривала ни в каком виде.
— Ну и хрен с тобой, сам виноват, — обиженно резюмировала Линда, закладывая вираж в сторону Делового центра.
На пронизывающем ветру ей захотелось расплакаться. Чёртовы мужики, думают, что раз у них есть член, то им всё дозволено…
При виде Олеси, которая сидела на низком гранитном парапете и жалобно стонала, слегка покачиваясь из стороны в сторону, сердце Линды пронзила острая игла жалости. Лихая метель почти уже скрыла от глаз кровавый след, но было ясно, что Олеся ползла из последних сил, лишь бы исчезнуть из вида вездесущих камер наблюдения. Что здесь произошло, почему она позвонила ей, Линде, а не в больницу, не в полицию, наконец?
— Охотник был рядом… — выдохнула Олеся, пряча лицо в тёмных мехах шубы Линды.
— Что-о?!
Ты бредишь, Олеся, и твой лоб пылает.
— Последние деньги трать, не бойся, будет ещё… — сбивчивым шёпотом продолжает Олеся. — Теперь так будет всегда, будет больше, чем…
— Объясни, что случилось?! — Линда хватает Олесю за плечи и резко встряхивает: верный способ вывести из ступора или шокового состояния, такому учат на курсах по оказанию первой помощи. Но сейчас этого приёма оказывается недостаточно, ибо Олеся, словно маятник, бросается в другую крайность и почти кричит:
Звонкий шлепок, и Линда бьёт Олесю по щекам, выводя из точки кипения на нейтраль, так что раненная женщина заканчивает почти спокойно:
— Мне не нужна твоя жизнь, не нужна твоя смерть… Охотники рядом…
И всю дорогу до больницы, весь путь до дверей реанимации Олеся, как заведённая, повторяла эту короткую фразу, словно кроме неё не было во всём мире иных слов.
Ворвавшись в операционную, Линда подвинула молодого анестезиолога в сторону и сама подобрала нужное сочетание препаратов для Олеси. Спи, Зоряна, не думай ни о чём, а я пока залатаю твою ногу. Новый день настанет очень скоро, и наша месть будет страшна и прекрасна.
Развеяв уютный домик «Souls Unite» пеплом по ветру транскода, Крис, Шанкар и Стейнар подались в бескрайние поля гейм-дизайна. Кристиана готовы были с руками оторвать на должность руководителя отдела визуализации, но на собеседовании он не дал кадровику и слова сказать, вымолвив короткое: «Максимум — ведущий разработчик. И не надо спрашивать, кем я вижу себя через пять лет».
Шанкар сказал, что в случае действия непреодолимой силы, а именно сумасшедшей Линды, он без проблем пропишет Лина у себя, добавив, что тот может приезжать в любое время дня и ночи, приводить с собой Киру, а уж Оракул постарается не злоупотреблять специями в своей готовке.
После гибели Эйрика Стейнар в один день бросил курить, мужественно превозмогая желание врезать Шанкару, который изображал из себя пророка, хитро прищуриваясь на норвежца со словами: «Не ровен час, и женишься, Шторм…»
Если призыв в волшебный мир внезапно оборвался на середине, уж точно не следует унывать. Нужно взять себя в руки и вынести из этого как можно больше пользы. Например, постараться сотворить самую настоящую магию. *** Когда молодая девушка поняла, что вскоре ее счастливая жизнь будет оборвана внезапным призывом в иной мир, она приложила все усилия, чтобы этого избежать. Но вместо заветного ключа от оков под названием Якорь она получила нечто большее.
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
