Энрико Карузо: легенда одного голоса - [35]
17 часов.
Кричу, как помешанный: «Ура!! Уррррррааааа!!!»
Получил от тебя три замечательных письма. Твой Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
29 мая 1920 года 2.30 утра
Дорогая моя Дора!
Пишу тебе после спектакля и ужина. Я начал петь в хорошем настроении и первую арию спел превосходно. Публика с энтузиазмом аплодировала. Дуэт с Тоской, который здесь никогда не пели по-настоящему, потому что тенора всегда сохраняют силы для арий, был оценен по достоинству. Во втором акте, как ты знаешь, для тенора мало работы. Третий акт стал кульминацией вечера. Арию «Е lucevan le stelle» («Горели звезды») приняли восторженно. Требовали бис, но я продолжал «плакать» и оркестр начал играть под крики публики. Финал акта прошел хорошо, и все, спетое мной, публика встречала одобрительно. Все говорят, что никогда раньше не слушали оперу, а только арию третьего акта, потому что знали только ее. Кубинцы, которые слышали меня в Нью-Йорке, твердят, что я никогда не пел лучше. Правда, люди говорят подобное уже 27-й год. Я выиграл еще одну битву. Надеюсь завоевать всю страну. Устал. Спокойной ночи.
Целую. Хочу умереть рядом с тобой. Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
Понедельник, 31 мая 1920 года 1.30 утра
Милая моя, дорогая Дора!
...Я пошел в театр и показал телеграмму Бракале. Он чуть не упал в обморок. Сказал, что поедет со мной в Нью-Йорк и будет умолять тебя принять предложение, потому что, как он говорит, нельзя выбрасывать в окно 200 000 долларов. Я успокаивал его, как мог, и, кажется, успокоил. Затем я стал готовиться к спектаклю. Ты не можешь себе представить, как я был взволнован. Но я пел в «Паяцах» так, что удивился сам, а всех остальных буквально свел с ума. Никогда не слышал, чтобы люди так кричали, как на этом спектакле...
О последних спектаклях он писал так:
«Сила судьбы»... В тот момент, когда я отбросил пистолет в конце первого акта, тот, кто должен был выстрелить, не сделал этого, и я громко крикнул: «Буууумммм!!!» и так... убил отца Леоноры!!! Можешь себе представить, как смеялась публика. Одно это обеспечило успех спектакля, так как все пришли в отличное настроение. Твой Рико очень хорошо спел арию и был награжден продолжительными аплодисментами. После дуэта, в конце которого я падаю, мне пришлось шесть раз «раненому» выходить на вызовы. Надо было видеть лицо баритона Страччари после наших дуэтов. Он выглядел очень рассерженным, потому что публика явно не одобряла его пения.
«Кармен»... В дуэте четвертого акта я поразил всех. Сам не знаю, откуда у меня взялось столько голосовой мощи и драматизма... Вызовам не было конца, и мне пришлось сказать «Desculpame, tengo mucha hambre у los applausos que V.S. me prodigan non me sotisfan por esto ve mego de ir a la cama», что означает: «Простите меня, я очень голоден, а ваши радушные аплодисменты не в силах утолить мой голод, поэтому я прошу вас идти по домам».
Ты знаешь, моя дорогая, каким счастливым ты сделана меня на 21-м месяце нашей совместной жизни. Глория!! Ты увенчала мою славу! Моя Глория! Я более, чем счастлив...
Нежно целую тебя и Глорию. Только ваш Рико.
Глава 9
Энрико отсутствовал в течение шести недель. Мы решили, что «Билтмор» расположен слишком далеко от «Метрополитен», и, перебрав несколько гостиниц, я остановилась на отеле «Вандербильт» на углу 34-й стрит и Парковой авеню. Договорившись обо всем, я отправилась в Истхэмптон. Обычно после возвращения Энрико мы принимали некоторые приглашения, и потому я решила взять с собой драгоценности. Я поместила их в переносной сейф, который поставила на камине около кровати, заперла его и спрятала ключ. Весна в том году была поздней — дни стояли холодные и мрачные, и почти каждый день случалась гроза. Однажды вечером мы с братом и его женой сидели в комнате после обеда, когда вдруг необычайно сильно ударила молния и потух свет. Франк — дворецкий, прислуживавший за столом Энрико в течение ряда лет, — зажег свечи в латунных подсвечниках на камине. Каждый удар грома сотрясал оконные рамы, а по стеклам текли дождевые потоки. В этой обстановке разыгрались события, как бы сошедшие со страниц, описывающих похождения Ника Картера[6]. Все началось с того, что зазвонил дверной звонок и через пару минут Франк сообщил, что со мной хочет говорить Фитцджеральд. Последний вошел в комнату. С его плаща стекали струи воды.
— У ворот стоит такси, прибывшее из Нью-Йорка. Мужчина и женщина, сидящие в нем, говорят, что им нужно видеть мистера Карузо.
— Кто они?
— Не знаю. Они выглядят странно. Фуражка на голове мужчины похожа на те, что носят французские офицеры. Женщина одета в вечернее платье. Очевидно, иностранцы.
— Франк, приведите их и не уходите из комнаты. Фитц, наблюдайте за происходящим через окно.
Я никогда не видела этих людей. Фитц оказался прав — они выглядели необычно. Мужчина был высокого роста блондином с резкими и суровыми чертами лица. Он был облачен в офицерскую форму: лакированные ботинки, синие брюки с красными лампасами и темно-синий мундир с множеством украшений. На голове его красовалась красная шляпа, расшитая золотом. На плечи был накинут длинный плащ. Женщина — невысокая и темная — казалась старше его. На ней было черное вечернее платье из тафты, светлый шарф и тюлевая шляпка. Не успела я поздороваться, как мужчина заговорил:
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
ФРАНКО КОРЕЛЛИ и оперное искусство его времениВ России, как и в любой стране, где популярна оперная музыка, великий певец XX века Франко Корелли — один из самых любимых и почитаемых. Тенор с феноменально мощным голосом, поражавший полнозвучием и мастерством фразировки при легкости звукоизвлечения, он обладал еще и очень красивой внешностью, что способствовало его сценическим успехам.В книге, кроме подробнейшего исследования творчества Корелли, предпринята попытка рассмотреть своеобразие личности и артистической манеры певца сквозь призму оперного исполнительского искусства его времени.