Энрико Карузо: легенда одного голоса - [33]
Должен прерваться, потому что пришел Бракале.
До завтра. Твой Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
17 мая 1920 года
18 часов
Золотая моя!
Письмо, написанное тобой 12-го, пришло только сейчас. О, моя Дора! Ты не знаешь, как я люблю тебя! Я плачу оттого, что не могу больше выносить разлуку. Я так хочу, чтобы ты была рядом! Я расстроен. Я плачу. Я так несчастен без тебя. Я боюсь, что умру здесь. Люди злы. Я не могу больше сопротивляться. Зачем я уехал от тебя? Почему мне пришла в голову эта ужасная идея — поехать сюда?..
Прости мою слабость. Я должен был излить душу. Я чувствовал себя, как туча перед грозой. Теперь мне легче. В этом немного виновата и ты, написав мне так много хорошего, что я не смог сдержать слез...
Сердце мое так сильно бьется, что я должен пойти поцеловать фотографию, где изображены ты и Глория, чтобы заставить его постепенно успокоиться. Если бы ты была здесь, дорогая, ты бы очень рассердилась, поняв всю несправедливость происходящего. Эти люди не понимают пения. Они разбираются только в криках. Но я должен быть спокоен и обязан одержать победу.
Тысячу раз поцелуй за меня Глорию и попроси ее не забывать своего папу. Тебя, моя душа, люблю беспредельно и вечно думаю о тебе. Всегда твой Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
17 мая 1920 года
15.30
Моя дорогая Дора!
Я выиграл еще одно сражение вторым спектаклем «Марты». Мне удалось ухватить публику за — как у вас называется нижняя часть рта? — «il mento» (подбородок) и трясти до тех пор, пока она не оказалась у моих ног. Мнения обо мне настолько различны, что я не знаю, кому верить. Одна и та же газета то хвалит меня, то ругает. В этих двух спектаклях я делал все, что мог, и в ответ добился настоящей демонстрации публики в театре и на улице, но и этого недостаточно, чтобы убедить этих «мудрецов». Вчера, нет, сегодня утром в газете сообщали, что я был великолепен и неповторим во втором спектакле, а в дневном выпуске написано, что я уже схожу со сцены и успех, который я имел, объясняется большим моим опытом и умением петь.
Конечно, люди, не имеющие школы и опыта, не могут хорошо петь. Мне советуют смеяться над всеми этими бреднями, но меня многое тревожит и я боюсь, что не закончу гастролей. Надеюсь, что однажды утром проснусь совершенно больным и смогу по уважительной причине сесть на корабль или на поезд, чтобы ехать к моим дорогим. Эти испанцы не хотят допускать, чтобы кто-либо признавался выдающимся, но если я не сойду с ума, то одержу окончательную победу. Завтра мы даем «Любовный напиток», но если и это их не удовлетворит, я покину это жаркое место.
Очень люблю тебя, дорогая. Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
18 мая 1920 года
15 часов
Любимая Дора!
Какой сегодня замечательный день!! Восемнадцатое число! День рождения Глории! Сегодня ей пять месяцев. Надеюсь, что Бог сохранит ее для нашей любви. Мы будем преданно оберегать и лелеять ее. Она похожа на меня? Это мне не нравится, потому что я некрасив и всегда говорил о своем желании, чтобы она была твоей копией. Самое важное, чтобы она была так же мила, как ты. Дора, я безумно люблю вас обеих!
Вы с Глорией составляете для меня всю радость и счастье жизни. Я люблю вас больше всего на свете. Я твой с того самого момента, как мы поженились. Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
19 мая 1920 года
14.30
Моя дорогая Дора!
Как я сообщал в предыдущем письме, я чувствовал себя перед «Напитком» превосходно благодаря трем твоим телеграммам. Голос звучал отлично. Я хорошо начал спектакль, с середины дуэта, как в Мексике, взял публику за «подбородок», и после первого акта вызовы были бесчисленными. Второй акт публика также приняла очень хорошо. Много раз вызывали. Третий акт. Немного похлопали после дуэта с баритоном. Затем наступила очередь романса. Я никогда не видел ничего подобного. Настоящая буря аплодисментов. Настойчиво, но напрасно требовали биса. После окончания устроили грандиозную овацию. Моя дорогая, ты не представляешь, что мне приходится делать, чтобы добиваться этого. Публика не обращает внимания на то, как поют другие певцы, хорошо ли играет оркестр, не поет ли хор на полтона ниже, хорошо ли подготовлена сцена и как она оформлена, — все ждут меня. К счастью, я был в голосе и в настроении и победил. Теперь трудности позади, потому что «Напиток» и «Марта» были здесь неизвестны, а теперь, в известных публике операх, она у меня в руках. Бракале опять здесь. Он говорил о Лиме (Перу), Венесуэле, Пуэрто-Рико и других городах и странах, и я боюсь, что он займет разговорами все мое время, — сама знаешь, как много могут говорить импресарио, чтобы убедить в чем-нибудь артиста, и я сожалею, что должен покинуть тебя и продолжить письмо завтра. Дорогая моя, посмотрела бы ты, в каких условиях я нахожусь! Пот льет с меня ручьями. Какая жара!! Дора, я устал и ложусь спать. Прости меня, но я не могу больше писать. Поцелуй за меня Глорию. Всей душой твой Рико.
Отель «Севилья»
Гавана. Куба
22 мая 1920 года
16.30
Дорогая Дора!
Бракале предлагает мне поездку в Венесуэлу и Лиму. После того, как здесь закончатся гастроли, я должен отправиться в Новый Орлеан и Атлантик-Сити, а уже оттуда в Пуэрто-Рико, откуда начнется турне, которое закончится в Лиме.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
ФРАНКО КОРЕЛЛИ и оперное искусство его времениВ России, как и в любой стране, где популярна оперная музыка, великий певец XX века Франко Корелли — один из самых любимых и почитаемых. Тенор с феноменально мощным голосом, поражавший полнозвучием и мастерством фразировки при легкости звукоизвлечения, он обладал еще и очень красивой внешностью, что способствовало его сценическим успехам.В книге, кроме подробнейшего исследования творчества Корелли, предпринята попытка рассмотреть своеобразие личности и артистической манеры певца сквозь призму оперного исполнительского искусства его времени.