Эльванор - [127]

— Что смешного?

— Аалналор, она… решила, что, — женщина зашлась смехом, после чего с трудом проговорила: — она считает, что я тебя соблазнила, пытаясь таким образом переманить на свою сторону.

— А это разве не так? — правдоподобно изобразил удивление Хьюго.

— И ты туда же! Знаешь ли, в прошлый раз ты не выглядел таким уж недовольным… да и в позапрошлый тоже.

От вида ее искреннего негодования, он не сумел сдержать смеха.

— Против такой очаровательной соблазнительницы я не имею ничего против, — наконец произнес он, вновь принявшись поглаживать ее волосы.

Биара не ответила, проворчав что-то неразборчивое, и потянулась к арбалету. Пальцы задумчиво проводили вдоль холодного серого металла с простой, но утонченной резьбой из ровных линий. Обтекаемый корпус, минимальное количество деталей и совершенная в своем изяществе простота — даже не будучи большим экспертом в оружии, было несложно догадаться о немалой ценности и качестве арбалета. Пока в Дауэрте самозаряжающиеся арбалеты становили редкость и производились очень немногими мастерами. К счастью, с одними из них Хьюго был непосредственно знаком.

Видя легкую неуклюжесть, с которой не до конца трезвая Биара вертела оружие в руках, то и дело задевая подрагивающими пальцами спусковой механизм, Хьюго деликатно отобрал у нее арбалет и вернул лишь после того, как разрядил, достав из него все три болта. Заполучив обратно оружие, она принялась задумчиво вглядываться в резьбу у гладко отполированной рукояти из темного дерева.

— Что значит «К. А.»?

— Инициалы мастеров, полагаю, — как можно небрежней отозвался Хьюго.

— Мастеров? То есть их двое? Любопытно…

— Брат с сестрой.

— Хмм…

Если его голос на мгновение и вздрогнул при этих словах, Биара оказалась слишком одурманена спиртным, чтобы хоть что-то заметить. Когда разглядывание красивого оружия ей надоело, она отложила арбалет обратно на стол, обратив внимание на стопку журналов.

— О, ты всерьез принялся за изучение здешней моды, я погляжу, — хмыкнула она, подтянув к себе верхний выпуск. То было одно из изданий «Обелиска», выпущенное луны четыре назад.

— Читал только то, что написано тобой, — улыбнулся он. — Некоторые слова мне были незнакомы, но в целом, зная общий язык Дауэрта и немного наречий древних народов, мне удалось понять большинство.

— И как? Каково впечатление от моей писанины?

— Честно говоря, в более старых работах твои тексты были намного интересней. Более дерзкие и смелые — в них я сразу узнавал тебя. Что же касается новых записей, то все стало каким-то взвешенным, выверенным и сглаженным. Ты стала писать осторожней, ограничивая себя, и от этого они утратили свою прежнюю искру. Наверное, информация в них подается так же хорошо, как и раньше, но преподноситься она стала на порядок скучнее.

— Ты стоишь всех моих редакторов вместе взятых! — рассмеялась Биара. — Они никогда и словом о подобном не обмолвились. Впрочем, ты прав: я действительно стала писать осторожней и… скучней, пожалуй. Должность главного редактора накладывает свой отпечаток. Следует внимательно следить за каждым словом, а расплачиваться приходится утратой той самой «искры», как ты хорошо подметил, — она вздохнула. — Если бы у меня сейчас было время на издательство, думаю, я бы постаралась вернуть своим текстам прежний характер, но сейчас «Обелиск» переживает не лучшие свои времена. Времени за ним следить у меня совсем не остается…

— И тебе нравится то, что ты делаешь?

— Возможно?.. — неуверенно протянула она, будто спрашивая его. — Не знаю, сложно судить. Мне определенно нравится этим заниматься, но не то, чтобы в этом я видела свое жизненное призвание. То, что тебе хорошо что-то дается, еще не повод посвящать этому всю свою жизнь — так я считаю.

— В чем же тогда ты видишь свое жизненное призвание?

— Ну уж нет, в нетрезвом состоянии я на вопросы с подвохом не отвечаю, — ухмыльнулась она так, будто только что уличила его в чем-то.

— Подвоха не было — с моей стороны так точно. Давно ты стала такой до боли подозрительной?

— Иначе не продержалась бы здесь так долго, — с нескрываемой гордостью произнесла Биара.

Хьюго промолчал, сокрушенно покачав головой. Он ее повод для гордости совсем не разделял. Биара же ответа и не ждала: в своем нынешнем состоянии она мало что подмечала и не могла слишком долго удерживать внимание на чем-то одном. Коротко вздохнув каким-то своим мыслям, женщина сладко потянулась, выпустив наконец его руку. Следом, будто ее осенила какая-то важная догадка, довольно произнесла:

— Но знаешь, что? По итогу вечер прошел не зря: мы с Аалналор почти разгадали четвертый элемент!

— Неужели? — без особого энтузиазма отозвался Хьюго.

— Да! Оказалось, что все это время разгадка крылась в тебе, — сказав это, она легонько ткнула пальцем в его грудь, не переставая довольно улыбаться. Он поймал ее ладонь и поцеловал пальцы, дожидаясь более детальный объяснений. Биара не заставила себя долго ждать, хоть и складывалось ощущение, словно она больше размышляет вслух, чем что-то ему рассказывает: — Разумеется, раньше у меня уже закрадывались такие подозрения… Не раз я мысленно возвращалась к природе малойкльеров и драконов-оборотней, пытаясь понять, что именно дарит вам возможность менять облик — дар, неподвластный магии. Теперь кажется очевидным, что именно он должен был стать последним элементом в этой загадке.