Элоиз - [75]

— И ведь он убил ее, чтобы получить деньги по наследству. И вдруг оказалось, что все зря. Он бы так не бесился, если бы его не обошли. Напротив, оставшись при деньгах, он бы очень даже радовался. Чистой воды авантюрист, погнался за богатством.

— Вот именно. Помнишь, я говорила тебе, что он плохой человек? Но вдруг узнать, что тебя обманули и дети не твои, — даже хороший человек с трудом сживется с такой мыслью.

Джек встретился взглядом с Крисом:

— Значит, вы все знаете? Вы знаете, что Роуз и Виолета — мои?

Крис в изумлении уставился на Джека:

— Откуда мне знать? Мне известно лишь то, что Тед нашел кое-какие документы, которые Элоиз спрятала от него. Она втайне отнесла волосы девочек на генетический анализ. Отцовство Теда полностью исключено. Она сделала это исследование пять лет назад. То есть она знала, что отец девочек кто-то другой, но она ничего не сказала ему.

О господи. Так вот почему он решил убить себя вместе с малышками. Мысль о том что он рогоносец, разъела ему душу. Мало того, что его обошли в завещании, так он еще должен был растить детей, которые оказались ему чужими.

Мне даже стало его жалко. Совсем недавно он с горечью сказал, что для Элоиз он был всего лишь «донор спермы». Но он даже и им-то не был. И я вспомнила, как дух Элоиз явился ко мне со словами: «Кэти, я совершила ужасную вещь…» Она знала, что рано или поздно Тед найдет этот злосчастный анализ и начнет отыгрываться на девочках. Поэтому она и просила меня не верить ни единому его слову и присматривать за малышками. Я сделала что могла. Дети Элоиз были теперь в безопасности.

Эпилог

День накануне Рождества. Мы все собрались в доме Джулианы — сегодня он был особенно прекрасен. Все деревья в саду принаряжены светящимися гирляндами, а в холле стоит огромная елка в игрушках, распространяя по комнатам запах хвои. На всех полочках и подоконниках и на каминной доске — вазочки с остролистом, омелой и плющом. И повсюду — гирлянды и цветные фонарики. Мы уже пообедали индейкой и сливовым пудингом и, сыто откинувшись на стульях, наблюдали за детьми. Они играли, расположившись на ковре перед камином, в котором весело трещали поленья. Сэм с Томом пригласили своих девушек, а Иви с Артуром почти не разнимали рук. Вся эта картина так и просилась на какое-нибудь рождественское полотно.

Но во всей этой идиллии присутствовала и грусть. Я увидела, как по щеке Джулианы скатилась слеза. Я подалась вперед и погладила ее по руке:

— Не печальтесь, Джулиана.

— Первое Рождество без нее. Год назад я предполагала, что сегодня ее уже не будет среди нас. Мы тогда праздновали, но в душе я уже горевала по ней.

— Зато у вас такие внучки. Посмотрите — они просто счастливы.

— Да, слава богу, что так. Они просто обожают Джека. Он постоянно с ними возится.

— Да, это здорово. Как вы думаете, он останется жить в Корнуолле?

— Думаю, что да. Он уже почти свернул все свои дела в Австралии. Ждет ответа по вакансии онколога в Деррифордской больнице в Плимуте. Я уверена, что его возьмут. Знаете, я так рада, что именно он оказался отцом девочек. Да и он тоже — посмотрите, как он счастлив.

— Девочки еще не знают?

— Нет. Мы вдвоем решили, что после пережитого им нужно какое-то время. Джек собирается удочерить их, и я уверена, что он сможет подобрать правильные слова, объяснить, что он и есть их настоящий папа. И еще, — прибавила она радостно, — наверное, я скоро увижу свою внучку.

— Правда? Значит, Изабелла все-таки оттаяла?

— Да. Она написала Джеку, что летом приедет сюда. Хочет проведать Артура и познакомиться со своими маленькими сестрами.

Энни с Эриком наполнили всем бокалы глинтвейном из большой чаши, поставленной на буфет, но Джек отказался:

— Если я выпью еще хоть каплю спиртного, я не смогу вести машину.

— А вы куда-то собрались? — удивленно спросил Крис.

— Я хочу посетить могилу Элоиз. Джулиана, можно я возьму с собой Роуз и Виолету?

Глаза Джулианы опять стали влажными от слез.

— Конечно, Джек. А можно я с вами?

— Мы тоже поедем, — сказала я, переглянувшись с Крисом.

Вшестером — Джек с малышками, Джулиана, Крис и я — мы отправились на кладбище Сент-Талланус.

Смеркалось. Лишь тихий теплый свет сочился сквозь витражные окна церкви. Мы встали вокруг могилы Элоиз, и Джек сказал девочкам:

— Положите цветы, пусть это будет вашим рождественским подарком для нее.

Роуз и Виолета положили в изголовье могилы два букета — один из белых лилий, а второй — из коротких белых роз. Джек снял рюкзак и вытащил оттуда пару десятков толстых свечей. Вместе с Крисом они зажгли их и по кругу воткнули в землю. Двадцать горящих свечей, как двадцать крошечных солдатиков, приняли свою рождественскую вахту.

Склонив голову, я мысленно молилась за Элоиз. Я знала, что теперь она обрела свой покой. С тех пор как Теда не стало, она перестала являться мне. И хотя я грустила по ней, то была грусть по настоящей, живой Элоиз, и ее молчание было самым лучшим подарком для меня на это Рождество.

Виолета задумчиво посмотрела на Джека и спросила:

— А мама видит, что мы принесли для нее цветы и свечи?

— Конечно, солнышко.

— Джек? — тихонько спросила Роуз. — А можно я буду называть тебя папой?