Элмет - [6]

Шрифт
Интервал

И вот пару лет назад Питер подрядился работать на одной крупной ферме. Он сооружал пристройку к амбару, когда пузатая молочная корова, которая вскоре должна была отелиться двойней, вдруг оторвалась от доильного аппарата, опрокинула перегородку и галопом ринулась наружу. Выскочив из амбарных дверей, она сбила стремянку, на верхних ступеньках которой стоял Питер, и тот свалился прямо под ее копыта. Корова наступила задней ногой на что-то мягкое — то была поясница упавшего человека — и ударом отбросила его к стене амбара, а потом взбрыкнула вновь и попала по голове и шее Питера. Он потерял сознание и остался лежать на грязном сыром бетоне, истекая кровью.

Безлюдье на фермах — обычное дело. И это безлюдье особенно ощутимо, когда валяешься там с рассеченной кожей и переломанными костями. Такое безлюдье может стоить тебе жизни. Но с Питером в тот день вышло иначе. Его нашел один из работников, который обернул искалеченное тело своим плащом и в лошадином фургоне довез его до донкастерской больницы.

С той поры Питер не мог передвигаться на своих двоих и большую часть времени проводил в инвалидной коляске. Какая уж тут работа. Он перестал по вечерам наведываться в деревенский паб. Только и оставалось, что сидеть дома в ожидании гостей. Старые друзья его навещали, но, поскольку он давно не появлялся на людях, о нем стали забывать — почти все, кроме немногих самых верных. Кое-какую помощь оказывали муниципалитет и церковный приход. Пожилой сосед Питера заботился о его саде: осенью и весной обрезал лишние ветви деревьев и кустов, убирал опавшую листву и чистил канавы, чтобы обеспечить сток дождевой воды. У Питера имелась родная тетка, с которой он познакомился лишь после смерти матери и которая теперь привозила ему булочки и газеты, а каждое второе воскресенье меняла постельное белье.

В целом все обстояло не так уж плохо, хотя могло бы быть и получше. После несчастного случая Питер начал обзванивать давних клиентов, задолжавших ему за работу и материалы на протяжении последнего года. Прежде он не требовал с людей немедленной уплаты, поскольку дела его шли хорошо и финансы не пели романсы. Питер верил в то, что эти деньги рано или поздно будут получены, точно так же как привык доверять собственному телу, энергии и упорству. Он и помыслить не мог о возможном обмане со стороны клиентов, поскольку никогда не принимал в расчет человеческую слабость. Весь наш мир держится на силе, как частенько говаривал Папа, и вдруг у Питера впервые в жизни этой силы не оказалось. Он обзвонил всех, и половина расплатилась сразу или начала возвращать долги по частям. Другие должники раскошелились после дополнительных напоминаний с парой крепких словечек из уст его друзей детства либо коллег по прежним работам. Остался только один должник. Скользкий тип, по определению Папы: владелец большого особняка в лучшем районе Донкастера, с остекленной парадной дверью и подъездной аллеей из каменных плит вместо обычного асфальта. Дом был хорош, да человек дрянноват, как заметил Папа. Хотя он сколотил свое состояние с виду законными путями, на самом деле там все было нечисто: и то, как он заполучил эти деньги, и то, как он пускал их в оборот. Несправедливо и бесчестно. В это богатство не были вложены его труд, ум или дарование — он просто стакнулся с шайкой деляг, которые сообща высасывали остатки крови из своего же родного города. Он покупал и продавал чужой труд, владел ночными клубами в темных переулках, где женщины раздевались и танцевали на потеху публике. Он делал деньги из человеческих тел, объяснил нам Папа: из мышц мужчин и оголенной кожи женщин.

Питер соорудил для него зимний сад. Просто прекрасный, судя по всем отзывам. Работа заняла много недель и стоила кучу денег — клиент должен был выплатить Питеру без малого пять тысяч фунтов плюс вернуть оставленный им на рабочем месте комплект высокоточных инструментов. Питер названивал по телефону, отправлял письма, кричал с улицы перед дверью, но до ответа этот тип не снизошел. И вот, спустя несколько месяцев, подстегиваемый нуждой, Питер начал наводить справки, и знакомый одного его знакомого узнал от своего знакомого о появлении в окрестных лесах бородатого гиганта с сыном-подростком и непоседливой, задиристой дочкой.

— Я ездил повидаться с ним вчера вечером, — сказал Папа. — Он все еще живет в доме своей матери, который я помню с тех времен, когда юнцом шатался по всей округе и подрабатывал стрижкой газонов, в том числе и на их улице. Он выложил мне свою историю. Без утайки. Как на духу, можно сказать. Короче, выложил так, что сумел меня уговорить. Вы двое лучше всех знаете, что я никогда не дерусь понапрасну. И здесь речь была не о деньгах или призах. Для драки такого сорта нужен резон, и у Пита он нашелся. Этот мистер Коксвейн по справедливости должен был отдать ему деньги, но не отдал, а вам известно, как сильно я не люблю такие вещи. Он пользовался тяжким положением Пита, вроде как добивая лежачего. Я не бандюган какой-нибудь и не хочу, чтобы вы обо мне так думали, но, ей-богу, эта история задела меня за живое. Пит рассказал, где и когда можно найти этого Коксвейна. Почти каждый вечер он выпивает и режется в карты в одном подпольном казино на задворках города. А владеет притоном его давний партнер по разным аферам — они вдвоем и затеяли это прибыльное дельце. В иные ночи Коксвейн уносит домой по нескольку тысяч, выдоенных из жалких недоумков, которые никак не уяснят, что их проигрыш предрешен. И я поехал туда этой же ночью, поскольку знал, что нынче он там объявится и непременно будет при деньгах. Негоже было бы просто сделать то, что я собирался сделать, а после вернуться к Питу без его законной выручки. Получилось бы какое-то половинчатое правосудие, понимаете? Другая половина — это кусок хлеба для Пита. Если уж делать дело, так делать по полной.


Рекомендуем почитать
Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Упадальщики. Отторжение

Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.


Нечего бояться

Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.


Жизнь на продажу

Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».


Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.


Творцы совпадений

Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!