Елена Феррари - [128]
Ломали Волю долго — месяц. Впервые он признал себя виновным в участии в антисоветской организации на допросе 30 июня, но вскоре отказался клеветать на себя и больше уже не сознавался ни в чем ни на следствии, ни на суде — Владимир Воля заслуженно носил громкий псевдоним. Расстреляли его там же, где сестру, — на полигоне «Коммунарка» под Москвой 17 марта 1940 года. По неизвестным причинам он отказался подтвердить на суде, перед смертью, что первоначальное признание было выбито из него следователями, говорил лишь, что находился «в почти бессознательном состоянии». Но позже, в 1954 году, оба следователя — Лихачев и Комаров были расстреляны по делу Берии[381].
Спустя еще два года младший сын Владимира Федоровича Олег подал заявление о реабилитации отца и тети. В июле 1956 года с Владимира Воли были сняты все обвинения. Затем настал черед Люси.
Следователь Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР долго и кропотливо изучал сохранившиеся — следственные — дела Елены Феррари и всех, кто был упомянут в них. В следственном деле М. И. Табачника, как и ожидалось, упоминаний о Феррари не нашлось[382]. То же самое с делом Я. С. Ганецкого: под роспись не вспомнил Якуб Станиславович о своей протеже[383]. На запрос начальника 1-го отдела Следственного управления КГБ в адрес Центрального государственного Особого архива МВД СССР «о принадлежности к разведорганам Германии и Франции ФЕРРАРИ Елены Константиновны, в период 1924–1926 и 1930–1937 гг. неоднократно выезжавшей в заграничные командировки во Францию, Швейцарию и Америку» был дан четкий и однозначный ответ: «СВЕДЕНИЙ НЕ ОБНАРУЖЕНО»[384].
Ольга Федоровна Ревзина — Елена Константиновна Феррари, Люся, «Люси́», «Ирэн», «Вера», «Итало» — стараниями своих родственников была реабилитирована 23 марта 1957 года. В справках о смерти, выданных ее племяннику Олегу Владимировичу Воле и сводному брату Рафаэлю Федоровичу Ревзину, было указано, что смерть Елены Константиновны наступила 17 августа 1939 года — «от естественных причин»[385].
Что может быть «естественней»…
Вместо эпилога
«Секретно
Верховный Совет Союза ССР
Хранить постоянно
Отдел по учету и регистрации награжденных
ДЕЛО № 0306/С
1941 ГОД.
ОРДЕНОНОСЦА ФЕРРАРИ Е. К.
Начато 1941 г. апреля 16 дня
Окончено 1942 г. мая 9 дня
<…>
3-е отделение ФО АХФО НКГБ препровождает при этом… <…>
5. Феррари Е. К. Орден Красного Знамени № 140. СССР. Серебро, вес 29,1 гр.»[386].
«Напомнить 1.8. 1941.
СЕКРЕТНО. Экз. № 1
Секретарю Президиума
Верховного Совета СССР
Тов. Горкину
Сообщаю, что ФЕРРАРИ Елена Константиновна, 1889 г. р. (явная опечатка. — А. К.), урож. г. Днепропетровска, быв. сотрудница Разведупра РККА осуждена за антисоветскую деятельность.
Подлежит лишению ордена Красного Знамени.
Заместитель Прокурора Союза ССР
Г. Сафонов.
…Лишена 28.III. 1942 г.»[387].
Приложение 1
Переписка А. М. Горького С Е. К. Феррари[388]
16 апреля 1922. Берлин
Милая Елена Константиновна,
приехав сюда, не застал здесь издателей, погрузился в трясину различных делишек и — не успел еще ничего сделать с Вашими стихами.
Великодушно простите, пришлю Вам стихи на Пасхе, а пока посылаю обещанные книжки стихов; обратите внимание на Ходасевича, а — особенно на Одоевцеву.
Как Вы живете? Хорошее воспоминание у меня о Вас. Очень милый человек Вы, — да будет Вам хорошо на земле!
Жму руку.
А. Пешков
16. IV.22.
С Праздником!>{31}
Pansion Zimmermann Schönau i/W (Baden).
[Вероятно, вторая половина апреля 1922 г.]
Алексей Максимович, дорогой мой, ура!
Предприятие наше в Турции сорвалось, и мне сообщили о том, хотя без всяких объяснений и подробностей. Но главное — все мы свободны! Я в таком бешеном восторге, что голова идет кругом. Понимаете — свободна, без всяких жертв и работы за меня кого бы то ни было! Я слышала раз такую фразу: «Какая вы хорошая и как вас много!» — меня хоть и совсем не много и качества подозрительного, но я просто счастлива, что принадлежу себе, и даже не знаю, что с собой делать. Сегодня солнце, против обыкновения, светит целый день — оно тоже радо за меня.
Посылаю мой рассказ в стихах. Пока писала — казалось хорошо, но кончила — и боюсь, что недостаточно хорошо, чтоб могло быть посвящено Вам. Но так или иначе — Вам. Тема его мне очень близка и поэтому очень важно — как Вы его найдете. Моя книга рассказов продвигается медленно: три — готовы, остальные еще не написаны, хотя задуманы все. Вообще задумано страшно много, я все боюсь, что чего-то не успею сделать.
Эта книга написана на основе воспоминаний «японской жены» знаменитого разведчика Рихарда Зорге. Исии Ханако прожила с ним шесть лет и узнала «Рамзая» таким, каким его не знал никто: добрым человеком, нежным возлюбленным, глубоким интеллектуалом, бесстрашным бойцом и великим актером, годами водившим за нос японскую контрразведку. Это рассказ об удивительной жизни и самой Исии Ханако — бедной девушки из провинции, силой своей любви сохранившей для нас память о Зорге и его прах и тем самым вошедшей в историю. Авторы книги — японовед Анна Делоне и лауреат премии Министерства обороны РФ за биографию Рихарда Зорге историк Александр Куланов работали над ней несколько лет, чтобы теперь и вы смогли узнать и понять другого Зорге — Зорге как человека.
«Лицо» Японии хорошо знакомо всем: суши и сашими, гейши и самураи, сакура и Фудзи, «Тойота» и «Панасоник». Что скрывается на «Обратной стороне Японии», знают только специалисты. Политические скандалы и мир японских туалетов, причины популярности аниме и тайны мафии-якудза, японские свадьбы и надежды русских жен японских мужей, особенности японской географии и японского «боления» в футболе – стали основными темами книги журналиста и японоведа Александра Куланова.Второе издание «Обратной стороны Японии» пополнилось «Афтершоком» – запретными откровениями о японском менеджменте, необычными сравнениями русских и японцев и размышлениями о причинах аварии на атомной станции «Фукусима-1» – всем тем, о чем в Японии не принято говорить, но без чего представление об этой стране будет ложным.
За какие-нибудь четверть века Россия превратилась из страны, где воинские искусства Востока были под строжайшим запретом, в великую державу боевых единоборств, которые практикуют ныне около пяти миллионов человек, объединенные в десятки федераций, что позволяет говорить о самом массовом российском виде спорта. Но в том-то и дело, что японские будо — комплекс традиционных единоборств — никогда не были спортом! Чем они являлись в действительности на протяжении столетий? Что представляет собой личность современного Мастера и Наставника? В чем состоит преемственность канонов будо? Кому дано стать в XXI веке хранителем истинных традиций древних воинских искусств? И, наконец, кто же в Японии имеет право оценивать настоящих мастеров? Ответы на все эти вопросы мы найдем в книге А.
Первый советский военный нелегал в Токио и мастер боевых искусств Василий Ощепков позволял жене флиртовать с японскими офицерами, потому что знал, что с таким местом жительства, как у него, других шансов получить нужную информацию нет. Показания, данные на суде великим разведчиком Рихардом Зорге, журналисты назвали «путеводителем по ресторанам Токио», но карта удивительных перемещений «Рамзая» и членов его группы до сих пор хранит массу секретов. Воспитанный в Токио наставником наследного принца настоящий советский ниндзя Роман Ким написал о повседневной жизни японских разведчиков в Токио так, что невозможно поверить, что он не был одним из них и не собирался вскрыть себе живот перед императорским дворцом.Гении шпионских мест Токио: Ощепков, Зорге, Ким.
Автор начинал писать эту книгу как исследование, посвященное судьбам репрессированных японоведов (из девяти главных героев книги семь - японисты). Но когда стали известны новые материалы об этих людях, оказалось, что все они без исключения были связаны с российскими или советскими спецслужбами. Кто-то, как Ощепков или Ким, были штатными сотрудниками разведки или контрразведки, кто-то — как Незнайко или Юркевич — были агентами, секретными сотрудниками. Поэтому, когда в ходе работы автору стала известна рукопись их современника, «японского разведчика русского происхождения» — Игоря Ковальчук-Коваля, сразу стало понятно, что рассказ о нем тоже необходимо включить в книгу: ведь это взгляд на те же самые события, тот же исторический фон, но с другой стороны, с изнанки.
Один из самых успешных советских писателей 1950–1960-х годов Роман Ким очень хотел, чтобы в нашей литературе появился герой, способный противостоять знаменитому Джеймсу Бонду. Несмотря на более чем миллионный тираж собственных детективов, он не смог выполнить эту задачу, зато успел поведать о своей жизни младшему коллеге — Юлиану Семенову, который описал приключения Кима и его напарника — Максима Исаева в романе «Пароль не нужен». Так Ким подарил нам Штирлица, но сам ушел в тень, во мрак, как думалось, навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.