Элен и ребята 2. Часть вторая - [19]

При этом Рози хитро подмигнула Николя.

Тот улыбнулся ей в ответ.

Потом, словно спохватившись, виновато глянул на Элен. Деликатно кашлянул:

— Мы, пожалуй, пойдем. Ты, Элен, тут не очень-то скучай…

— Я думаю, — сказала Рози, — что Элен тут скучать совсем не придется!

Рози даже предположить не могла, что попала в самую точку. Кто бы мог подумать!..

Правда Элен в ту самую минуту тоже не могла даже догадываться о том, что слова Рози, в определенном смысле, станут для нее, для Элен, по-настоящему пророческими.

— Счастливо! — Николя на прощание махнул Элен рукой.

— Счастливо! — эхом повторила Рози.

— До свидания! — ответила Элен. Двери закрылись за Николя и Рози, и Элен осталась в комнате одна.

7

В этом мире все далеко не просто. Нет ничего одинакового, совершенно похожего друг на друга. Нет одинаковых рек, озер, гор, лесов. Нет абсолютно одинаковых ландшафтов. Нет тютелька в тютельку похожих друг на друга людей.

Каждый человек — это целый мир. Причем — свой мир. Яркий. Неповторимый. Индивидуальный. Ни на какой другой мир не похожий. И это при том, что у каждого человека — две руки, две ноги, два глаза, одна голова и так далее, и тому подобное. Общее только подчеркивает различия. Так, во всяком случае, получается в действительности. В реальной жизни. А против реальности, как говорится, не попрешь. Будь вы хоть семи пядей во лбу.

Точно так же и с любовью. Есть общие черты, которые присущи этому чувству. Но гораздо больше — различий… Поэтому форм любви, в принципе, существует бесконечное множество. Как и звезд во Вселенной. Но в то же время, если быть достаточно упорным и в меру примитивным, можно разложить все эти формы любви строго по полочкам.

Не беда, что рано или поздно эти полочки рушатся, когда приходит кто-то с молотком и безжалостно ломает их. Можете не сомневаться, что со временем придет кто-то другой и опять все разложит по полочкам. Только уже совсем по другим полочкам. В своей, так сказать, классификации. На основании своего собственного, сугубо индивидуального подхода ко всем вопросам. В том числе, и к вопросам любви.

В принципе существуют два вида любви. Разумеется, можно поспорить и попытаться доказать, что их — тысяча два или два миллиона двести два, а может, и гораздо больше. Может, даже больше, чем самих влюбленных, потому что каждый влюбленный в разное время — а некоторые ухитряются и в одно и то же время! — имеет право обладать несколькими видами любви. Никто ему в этом не указчик. Но на самом-то деле, по большому счету, мы имеем полное право прибегнуть к своей классификации. Поэтому мы разделим любовь на два основных вида.

С одним ее видом еще можно что-то поделать, наложить штрафные санкции, например. С другой любовью не поделаешь абсолютно ничего, потому что она — дочь самой стихии, неуправляемой, непредсказуемой и никому неподвластной.

Одна любовь протекает мирно и счастливо. Она начинается знакомством в своем, уютном привычном кругу, где каждый знает о каждом все, где все любят и уважают друг друга, хотя и по-своему. Потом происходит постепенное сближение, медленное, но неуклонное, словно перемещение айсберга в океанских просторах, движение по направлению друг к другу. Потом — наблюдаются наилучшие пожелания близких и друзей, все возрастает и возрастает взаимная симпатия друг к другу, которая, в конце концов, перерастает в устойчивую привычку.

Другая любовь обрушивается на человека со всем вулканизмом неожиданного счастья, со всем пожаром мгновенного узнавания друг друга. Она обрушивается, словно лавина, никого не щадя и ни о чем не спрашивая, ни с кем не считаясь и ни под кого не подстраиваясь. Она не дает человеку ни возможности опомниться, ни защититься от неизбежности, ни хотя бы остановиться, оглянуться, на короткое время перевести дыхание.

Она овладевает человеком целиком, словно насильник, догнавший женщину на темной улице и в дикой, первобытной ярости изливший в нее всю свою боль, злобу и страсть.

Первая любовь заканчивается вполне благопристойно — венчанием либо спокойными совместными уик-эндами, с выездами за город, поездками к общим знакомым, вечерами в своем узком кругу. Этот автобус движется строго по расписанию. Ему ни к чему ломать устоявшийся график, нарушать традиции и искушать судьбу.

Вторая любовь неуправляема, словно автобус, но уже угнанный сумасшедшим, психом, недавно сбежавшим из лечебницы, и возомнившим себя самым важным и самым главным человеком на этой земле. Этот бешеный автобус яростно разрушает семьи, рушит все надежды, не принимает во внимание объективных обстоятельств, обо всем заставляет забыть, кроме него самого, разумеется. И он никогда не доводит человека до тихой, спокойной и уютной любви. Напротив, мечтая о такой любви, человек должен мечтать обо всем, кроме благополучного финала. Не следует обманывать себя большими надеждами. Они всегда несбыточны. Ведь рано или поздно любящие друг друга до безумия, до боли, до отчаяния, — усталые и сломленные, вернутся на круги своя. Возвратятся в свой серый и привычный им с детства мир. С его унылой чередой дней и ночей, регулярной сменой времен года, неумолимыми походами по магазинам в поисках всех тех вещей, которые поддерживают человеческую жизнь на грешной земле. Теперь вокруг познавших когда-то яростную любовь будет лежать мир, который навсегда лишился своих пестрых красок. Необычных, притягательных, волшебных. Один только унылый пейзаж — последствия разрушительного цунами, оставившего после себя С корнем вывороченные деревья, ворохи трав, остовы сметенных напрочь зданий под оттенка рыбьего жира небом.