Элемента.N - [16]

И он поднял на меня свои невероятные синие глаза и смотрел долго и пристально, но наконец, ответил: «У меня много имен. Меня зовут Ситалк – дарующий хлеб, Ферей – страж дверей, Эпикурий – помощник и еще сотни прозвищ, но самое любимое из них Пеон – так называла меня мать, но имя, под которыми я буду известен в вашем мире – Феб или Аполлон».

            - Аполлон!? – не выдержала Ева.

Алиенора посмотрела на неё с удивлением, словно первый раз увидела.

            - Вот я тоже не поверила, - кивнула она девушке, - «Аполлон, который брат Артемиды и сын Зевса?» - пыталась я блеснуть познаниями древнегреческой мифологии, но он в ответ только поморщился. Я подумала от боли, потому что он снова лег, прежде чем ответил, но ему не понравилось упоминание отца. «Я сын Лето и внук титанов. Я Аполлон Гиперборейский» - сказал он и замолчал, когда в палату пришли врачи. Я была там лишняя, меня попросили выйти. Но мне и так уже было пора и я ушла, а когда пришла на следующий день – его уже не было.  Я так и не узнала, что это была за битва, даже ветхий пергамент рассыпался и стал бесполезен. Мне было жаль, что так и не удалось с ним как следует поговорить. И я помню, когда узнала, что он сбежал, в сердцах воскликнула: «Хоть бы спасибо сказал!»

Алиенора вздохнула и улыбнулась.

            - Что-то мне подсказывает, что это - то самое несказанное «спасибо!», - предположила старушка.

            - Да, жаль, что ты не узнала больше, - первой нарушила молчание Изабелла.

            - Жаль, - согласилась Алиенора, - но, мне кажется, это вряд ли что прояснило для Евы сейчас. Наши спецы сказали, что эта битва состоялась даже раньше Троянской войны, и манускрипт был написан задолго до Гомера. А этому мальчику, которого я как-то притащила в наше время, было лет 12. Если он остался здесь, подрос и встретил через 10 лет твою мать – судя по фотографии ему на ней уже лет двадцать, то эта встреча должна была состояться где-то в 1965 году.

            - Моя мама родилась в 1970-м, - уточнила Ева.

И Алиенора с сожалением развела руками.

            - Троянская война была в 12 веке до нашей эры, - вмещался Арсений, - и там столько всего было до неё!

            - Но мне сказали, что я рождена от Бога, - улыбнулась Ева.

Арсений попросил телефон и стал внимательно рассматривать фотографию. Больше сказать было нечего, все снова молчали ошарашенные невероятной новостью.

            - А разве вы, вены, не умеете использовать фотографии для своих перемещений? – подала голос Виктория и тоже попросила посмотреть фото.

            - Умеем, - спокойно ответил Арсений, подавая ей телефон, - только они должны быть бумажными.

            - Так это явно бумажная фотография, - сделала она вывод.

            - Ева, ты говорила, она хранится у мамы? – уточнил Дэн.

            - Да, - и фотография, и записка, - подтвердила она.

            - Ты можешь её принести? - спросила Вики.

            - Наверно, - неуверенно произнесла Ева.

            - Так давай я схожу с тобой, раз ты такая трусиха, - ответила Вики с презрением.

            - Она сама не умеет перемещаться, -  ответил за Еву Дэн.

            - Да?! Точно! Как же я могла забыть! - воскликнула Вики с издевкой, - Так пошли!

Она решительно встала и подошла к Еве.

            - Вик, ты и так после двухдневного недосыпа не в себе, - напомнил ей Арсений, и обратился к Еве, - Который час в том городе, где живет твоя мама?

Ева снова посмотрела на часы, сделала в уме подсчеты.

            - Если я ничего не путаю с этими переходами на летнее/зимнее время, то десятый час утра, - ответила она, - Обязательно это делать прямо сейчас? Воскресенье, они должно быть дома.

            - Да! – прорычала Вики прямо у неё над ухом, - Раз ты до сих пор не догадалась это сделать, то именно сейчас самое время.

Глава 6. Первая ссора

- О, я бы с удовольствием посмотрела на этого парня еще раз, - неожиданно заявила Алиенора, - когда настоящая фотография оказалась у нее в руках.

            - Бабушка, ты же не собираешься… - начала Изабелла.

            - Именно собираюсь! Мальчик мой, скажи, это же живая фотография, - обратилась старушка к Арсению, протягивая еще не пожелтевшую от времени фотографию.

            - Да, - ответил Арсений Алиеноре, едва взглянув, - Вы даже одеты вполне по погоде.

            - Тогда не ждите нас быстро, - улыбнулась она, тяжело поднимаясь со стула. Арсений подал ей руку, чтобы помочь подняться и когда она ему хитро подмигнула – они исчезли.

            - Потом будет говорить, что из-за меня она забыла сумочку, - сокрушенно покачала головой Изабелла. Её голова еще качалась, когда Арсений вернулся, один.

            - Бэл, будь добра, бабушкину сумочку, - обратился он к своей девушке, улыбаясь.

            - Конечно! Легко! – сказала она недовольно, но всё же вставая.

Ева все это время рассматривала записку. Она чувствовала, что эта записка тоже может для неё ожить, но она никак не могла сделать это самостоятельно. Она еще не умела, хотя теперь точно знала, что могла. Сейчас ей всё еще нужен был кто-то из алисангов.

У них с Дэном так легко получилось принести эти её семейные реликвии. Мамина квартира была пуста, а Ева точно знала, где они лежат. Она не стала тратить время впустую, просто достала конверт, и они вернулись. Она злилась на себя, что, действительно сама до этого не додумалась, но ей как-то было не до этого.