Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий - [54]

Не стоит забывать и о том, как сложно устроена музыкальная бухгалтерия. Когда художник продает холст, ему платят лишь единожды. Когда писатель продает книгу, он получает аванс, потом, если повезет, процент с продаж и, возможно, еще немного, если его произведение захотят перевести на другие языки. А вот музыкант, сочинив, записав и выпустив песню, всего лишь запускает фантастически замысловатый набор финансовых механизмов. Прежде всего, трек (слова и музыка) существует отдельно от записи. Композиция «зарабатывает» деньги для автора за счет физических продаж (компакт-диски и т. д.), цифровых продаж (iTunes и т. д.), потокового вещания (Spotify и т. д.), а также различных категорий «публичного исполнения» (живой концерт; эфир на обычном и интернет-радио; проигрывание в клубах, магазинах, ресторанах, у врачей и т. п.) и лицензирования (для мелодий звонка; для сэмплов[48] в других песнях; для использования в фильмах, телевизионных шоу, видеоиграх и рекламных роликах). Не забудьте о продаже нот, музыкальных автоматах и кавер-версиях в исполнении других артистов – и даже это еще не все.

Запись «зарабатывает» для исполнителей деньги за счет физических и цифровых продаж, потокового вещания, лицензирования и публичного исполнения в эфире интернет-радио (по крайней мере, в США, где ситуация с обычным, «земным», довольно удручающая); и это опять-таки только самые важные категории.

Понимаете? Собирать эти платежи и направлять их исполнителям под силу только специализированным фирмам. Если вы заключили контракт с крупной студией звукозаписи, та она возьмет на себя эти хлопоты – полностью или частично. Если нет, то есть сервисы, которые могут заняться кое-какой рутиной, но многое все равно придется делать самостоятельно. «Музыкальная индустрия, – объясняет Мэгги Вейл из CASH Music, некоммерческой организации, которая учит исполнителей ориентироваться в этом хаосе, – не предназначена для вашего удобства». У каждого финансового потока – свой набор посредников, которые не желают работать бесплатно. Если музыкант решит разобраться во всем сам (или обойтись минимумом агентов и менеджеров), то его непременно ждут замешательство, недоверие и даже откровенная неприязнь: здесь не любят тех, кто ищет легких путей.

Крупные лейблы не славятся честностью, но на них, по крайней мере, есть управа: контракты, юристы, отчеты о доходах. Клубы – вот где бизнес по-настоящему грязный: исполнителям нередко приходится работать за наличные, на основе устных соглашений с небрежными или откровенно жуликоватыми типами – и в опасной близости от торговли выпивкой и наркотиками. Не стоит забывать, что молодых музыкантов значительно больше, чем таких же художников или писателей; эти юные создания зачастую не имеют представления о том, как работает бизнес, им внушили, что думать о заработке низко, но многим из них все равно удается получать приличные суммы. Ясное дело, почти все норовят ободрать этих ребят как липку.

Неудивительно также, что такие юные дарования склонны к вспышкам ярости, которые выливаются в грязные перепалки по Сети: многие из этих созданий – юноши, так что их скверный нрав усугубляется тестостероновой бурей в голове.

Старую систему, в которой безраздельно царили лейблы, презирают все. Новая, созданная высокими технологиями, конечно же, должна превосходить ее по всем параметрам: только поглядите, какие там дружелюбные и классные ребята! В реальности все совсем иначе. Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?

* * *

Все знают, что случилось со старой системой. Ее погубили Napster и MP3. Компакт-диски были чрезвычайно прибыльны. Тысяча девятьсот девяносто девятый год был лучшим во всей истории мирового музыкального бизнеса и принес индустрии 39 миллиардов долларов прибыли. После массивных волн консолидации на протяжении предыдущих нескольких десятилетий, индустрия превратилась в корпорацию застоя, играя на безопасной территории старых рок-групп, поп-див, бой-бэндов и женских ансамблей. Девяностые годы пережили встречное движение в виде альтернативного рока, развиваемое бесчисленными инди-лейблами, которые, как и бизоны хип-хопа, полагались на потенциальные значительные прибыли от продаж CD, так же как и «Большая шестерка»[49].

Затем, в том же 1999 году, появился Napster, первый важный одноранговый сервис обмена файлами, другими словами – безлимитная бесплатная музыка. Эффект был мгновенным. С 2000 по 2002 год продажи 10 лучших альбомов упали почти наполовину, а общий доход сократился на 12 %. Появление iTunes в 2003 году рассматривалось как панацея: люди снова будут платить за музыку. Это оказалось правдой, по крайней мере, в некоторой степени, но за что именно они стали отдавать деньги? «Сдвинув стандартную единицу торговли с альбома на сингл, – пишет Джон Сибрук в книге “Машина песен. Внутри фабрики хитов” (The Song Machine: Inside the Hit Factory), – iTunes сильно снизил удельную прибыль лейблов». С 2002 по 2010 год доходы упали еще на 46 %. Такой формат имел одно важное преимущество, просто не для музыкальной индустрии: к 2014 году Apple продала около 400 миллионов iPod. И это не последний раз, когда Кремниевая долина использовала дешевый или бесплатный контент в качестве приманки более крупных рыб.