Экономика без догм: Как США создают новый экономический порядок - [45]

Иначе говоря, в 1970-е и 1980-е гг. хозяйственная конъюнктура вынудила, а прогресс в финансовых технологиях позволил американцам перестроить свою экономику на постиндустриальный и высокотехнологичный лад, используя для этих целей ресурсы в том числе и всего остального мира. Именно в это время были заложены основы современной волны глобализации, порожденной прежде всего осознанием американцами безграничности своих возможностей в сфере мировой торговли. Объем внешней торговли США в 1970–1990-е гг. увеличивался вдвое быстрее их номинального ВВП (в 10,8 раза против 5,6638), а доля Америки в глобальном объеме импорта выросла за этот период с 12,5 до 14,3%639. На протяжении большей части этого периода экономическая конкуренция в мире оставалась крайне интенсивной, но именно в течение 1970-х и 1980-х гг. апокалиптические прогнозы (ожидающей мир невиданной безработицы; скорого исчерпания природных ресурсов; гарантированного поражения Америки в противостоянии с Японией) сменились всеобщим ощущением широты возможностей и ясности горизонта.

Однако помимо технологических успехов и доминирования над конкурентами вторая половина 1980-х гг. ознаменовалась для Соединенных Штатов знаменитым «однополярным моментом» — эффектной победой в холодной войне и, по сути, завершением «короткого ХХ века». Важность этого события определяется, разумеется, не тем, что Западу удалось снизить расходы на оборону и что он много выиграл от распада Советского Союза. Историческое значение рубежа 1980-х и 1990-х заключалось, на мой взгляд, в том, что разрушение границы между свободным и коммунистическим мирами резко раздвинуло пределы той глобализации, которая была жизненно необходима для становления «новой экономики», в силу своей природы претендовавшей на общемировой характер. Первый этап формирования современной экономической системы, как я уже говорил, обошелся Западу довольно дорого; новая модель хозяйственного роста была скорее заявлена, чем создана, — и нужно было еще много времени для того, чтобы возникли элементы равновесия и устойчивости. Самоустранение большинства значимых соперников Запада; самый большой диссонанс в экономической оценке постиндустриальных и индустриальных/сырьевых товаров; «подсаживание» глобальной периферии на накопление валютных резервов; упрочение экономических и финансовых связей между Соединенными Штатами и объединенной Европой — все это позволило закрепить достижения начального этапа и сделать перемены необратимыми, так как при ближайшем рассмотрении оказывается, что масштаб прогресса Запада в 1990-е и 2000-е гг. на фоне остального мира был намного существеннее, чем в предшествующие десятилетия, а однополярный мир, появившийся в этот период, намного прочнее, чем это часто кажется.

Второй этап начался с недолгой рецессии в американской экономике в 1991 г. и завершился 15 сентября 2008 г. с крахом банка Lehman Brothers и потрясениями кризиса 2008–2009 гг. В глобальном масштабе этот период был ознаменован формированием двух важнейших трендов, объясняющих современную экономическую картину мира.

Общим фоном второго этапа трансформации мировой финансовой системы был ускоряющийся процесс экономической глобализации. Практически во всех ее проявлениях она была связана с технологической революцией, открытием границ, снижением цен на многие ранее экзотические услуги и развитием информационных технологий. Мир стал намного более мобильным: число людей, живущих за пределами тех стран, в которых они родились, выросло на 25%, до почти 200 млн человек640; была образована и несколько раз расширялась Шенгенская зона, полностью свободная от внутреннего пограничного контроля; среднее число стран, для посещения которых гражданам других стран требовались визы и разрешения сократилось более чем вдвое. За эти без малого 20 лет количество авиапассажиров увеличилось на 95%, даже несмотря на последствия террористических актов 11 сентября 2001 г.641; мировая торговля выросла более чем в 4 раза, достигнув в 2007 г. $28 трлн642; число используемых в мире персональных компьютеров подскочило в 14 раз, а мобильных телефонов — более чем в 200 раз643. Возникли новые отрасли экономики — прежде всего мобильная связь и мобильная передача данных, а также интернет-торговля; выручка лидера этого рынка американской Amazon выросла почти тысячекратно — с $16 млн в 1996 г. до $14,8 млрд в 2007-м644. Стремительное развитие транспорта и снижение стоимости перевозок открыло возможность для вовлечения в производственные цепочки компаний по всему миру. Интернет революционизировал сферу услуг, и прежде всего финансовую отрасль и биржевую торговлю; стереотипы поведения людей изменились более радикально, чем, вероятно, за предшествующие полвека.

Глобализация породила мощную иллюзию развития и равенства; не только в недавно распавшемся на части постсоветском пространстве, но и во многих других регионах мира людям казалось, что экономические реформы645 или институциональные изменения646 относительно легко и быстро могут если не вывести отстающие страны на уровень развитых держав Европы и Северной Америки, то по крайней мере сократить пропасть между ними. Одним из самых документированных трендов этого периода стало снижение числа людей, живущих в абсолютной бедности: по подсчетам экспертов ООН, с 1990 по 2008 г. оно сократилось более чем на 35% — до 1,22 млрд человек647 (несмотря на продолжавшийся быстрый рост населения планеты). Параллельно шел процесс, названный исследователями «третьей волной» демократизации: с 1990 по 2007 г. число стран, которые считались демократическими (electoral democracies), выросло почти на две трети и впервые превысило 60% из общего числа существовавших в мире независимых государств648. Этот оптимизм порождал ощущение начавшегося долгого периода без войн и конфликтов, которое достигло максимума в 2000 г.; с 1990 по 2000 г. военные расходы всех стран мира почти не росли даже в текущих ценах649, что соответствовало их реальному сокращению более чем на 20%, а в отношении в глобальному ВВП — почти в 1,5 раза650, что стало дополнительным фактором ускорения экономического роста. Даже теракты 11 сентября 2001 г. и война в Афганистане и Ираке, хотя и спровоцировали определенные разногласия в западном мире651, не изменили радикально этого тренда, так как сохранялось ощущение консенсуса между великими державами, декларировавшими готовность совместной борьбы с новыми угрозами.