Экономические дискуссии 20-х - [18]
Наиболее важное возражение против контрольных цифр Госплана заключалось в том, что осуществление этих наметок (хотя бы они были внутренне связаны между собой) зависит не столько от государства, от его плановых органов, сколько от рыночной стихии, от экономического поведения 22 млн. крестьянских хозяйств, которое Г. Сокольников назвал "крестпланом" в противоположность Госплану. Если "крестплан" на деле осуществляется, говорил Г. Сокольников, то в области наметок Госплана "все к черту летит". Для того чтобы государственные планы осуществлялись, мало добиться их сбалансированности, необходимо их соответствие объективным рыночным процессам.
С. Струмилин возражал, что государственное плановое регулирование хлебозаготовок и заготовительных цен хотя и с трудом, но все же осуществляется, поэтому нет оснований говорить о несостоятельности планирования и доминировании "крестплана". Напротив, полное подчинение плана рыночной стихии, слепое следование за рыночной стихией неизбежно приведут экономику к кризису. "Нет, не приспособляться к ней, а сознательно приспособлять ее самое к нашим плановым устремлениям — вот единственно надежный путь к наиболее безболезненному и бескризисному развертыванию нашего социалистического хозяйства", — писал С. Струмилин11.
Задания, содержавшиеся в контрольных цифрах на 1925/26 г., в области промышленного производства были выполнены. Вместе с тем хозяйственная жизнь в этот период столкнулась с рядом трудностей. Не удалось обеспечить запланированный объем хлебозаготовок, экспорта, импорта, капитальных вложений. Вместо предполагавшегося снижения цен начался их рост, обнаружился излишек денег в обращении, пришлось сократить объем кредитования народного хозяйства, резко ограничить эмиссию денег, служившую одним из ресурсов кредитования. Критики Госплана видели в этом подтверждение того, что план составлен неверно, доказательство его ошибочности. Напротив, С. Струмилин утверждал, что причина невыполнения некоторых наметок Госплана заключалась в том, что план не был официально утвержден правительством, следовательно, он не был обязательным для хозорганов, нарушался, а нарушение плана в одних сферах народного хозяйства (например, неплановое повышение заработной платы и цен) вызывало отклонение от плановых предположений в других сферах (невыполнение заданий по капитальным вложениям, кредиту и т. д.)12.
В действительности трудности 1925—1926 гг. обусловливались не просчетами в планировании и не произвольными нарушениями планов, а объективными противоречиями, с которыми столкнулась экономика переходного периода на стыке восстановительного и реконструктивного периодов.
Дискуссия при обсуждении контрольных цифр на 1926/27 г., проходившая осенью 1926 г., носила еще более острый характер. Если осенью 1925 г. главными критиками контрольных цифр Госплана выступили сторонники ускоренного развития земледелия в ущерб индустриализации, то осенью 1926 г. атаку на контрольные цифры. вели главным образом, сторонники "сверхиндустриализации", представители "левой" оппозиции: И. Смилга, Г. Пятаков, Е. Преображенский.
"Левые", ссылаясь на диспропорции между промышленностью и сельским хозяйством, требовали усиления вложений в промышленность, перекачки средств из деревни, повышения цен на промтовары. Поднимали они и вопрос об излишних накоплениях в руках крестьянства, о раскулачивании.
Дискуссия о контрольных цифрах на 1926/27 г. проходила в Коммунистической академии в сентябре 1926 г.13 В защиту контрольных цифр Госплана, против "сверхиндустриализаторов" на дискуссии выступили С. Струмилин, Ш. Дволайцкий, В. Милютин (докладчик на дискуссии) и др. Эти экономисты доказывали, что немедленное и чрезмерное увеличение капиталовложений в промышленность приведет не к смягчению, а к усилению дефицита промышленных товаров — как средств производства, так и предметов потребления, что натуральное накопление крестьянства отнюдь не велико, оно не достигло еще довоенного уровня, что повышение цен на промтовары ударит по бедняцко-середняцким слоям деревни, но будет приемлемо для сельской верхушки, что относительно высокий уровень товарности сельскохозяйственного производства до революции достигался ценой недоедания масс крестьянства, поэтому в советской экономике некоторое сокращение экспортных ресурсов по сравнению с экономикой дореволюционной вполне закономерно и оправдано: крестьянство впервые в своей истории перестало голодать.
В 1927—1928 гг. разворачивается острая дискуссия о первом пятилетием плане.
Цели и задачи перспективного плана были сформулированы партией и состояли в том, чтобы достичь социалистической перестройки общества, вывести производство по количественным и качественным показателям на мировой уровень. Экономическая наука и плановые органы должны были выявить конкретные реальные сроки решения этих задач, последовательность и кратчайшие, оптимальные пути достижения поставленных целей.
Первая перспективная ориентировка Госплана обсуждалась в печати уже в 1926 г. При ее составлении использовался ряд принципов народнохозяйственного планирования, сформулированных В. Базаровым, которые в дальнейшем послужили отправным моментом для теории оптимизации хозяйственных решений. Такими принципами явились: плавность намечаемой линии развития; соразмерность частей народного хозяйства; критерий кратчайшего пути для достижения хозяйственных целей. При этом пропорциональность, соразмерность частей народного хозяйства и требование плавности развития выступали как система ограничений, с учетом которых должен был избираться оптимальный, кратчайший путь для достижения поставленных целей.
